В Вашей транскрипции негативного варианта понятия "работать" (меня особенно
привлекает присутствие твердого знака, а также мило бытовых "Й" и "П")
бездна скрытых и полуоткрытых намеков, которые так или иначе отражают некоторые
особенности Вашей эстетической платформы.

Как в "Призраке оперы", где одной из отправных точек является нечто, что по "ту"
сторону того, что мы предполагаем как "это" (inside my/your mind), у меня Ваш
посыл вызвал ассоциацию с хорошо знакомым жителям СССР (и не только) глаголом
"горбатиться".

Горб - это сакральный феномен, одно из содержаний которого раскрыл Прометей.
То, что он подарил людям огонь, явилось началом той технологической эпохи,
варианты проявления которой мы здесь обсуждаем. Символом ее стал горб-скала
за спиной героя-отступника, а цепи и орел прилетающий клевать печень (или
что-то другое) - некоей садо-мазохистской декорацией, намекающей на то, что
революция плоти осуществляется через революцию духа, а не путем возжигания
призрачных огней кухонных очагов.

В обществе "горбунов" смысл жизни не обсуждается, система потребления
(в ее нынешнем прочтении) фактически отсутствуют. А бесконечные борозды,
по которым они влачат плуги своего здесь и теперь, никогда не уходят
за горизонт. Их начинает рассвет и завершает закат. Мир крестьянина
необозрим как ночное небо. В нем отсутствуют идеология обмана и манифесты.
Но есть крепкие сон, аппетит и либидо. Радость каждодневного пробуждения.
И достоинство натруженных и скрещенных на груди рук, когда деревянная
ладья гроба уносит туда, где выпрямляются все горбы.