От больших сисек у Бассета, как и у многих, ясенху, напрочь рвет крышу. Лиана (тогда Лена) была запримечена ишшо на студенческой и уже на тех, практически незафотожопленных фотках, поражала сиськами и общей статью. На нынешнем портфолио из нее сделали - ну сами видите, уже просто нереального аниме-персонажа - странно, что еще ее не посетили агенты Смиты с какого-нибудь порно-Голливуда с контрактом на пять лет и билетом в бизнес - класс до Лос-Анжелеса на сегодняшний вечер.

Посему, как только представилась возможность, Бассет отогнул две доски у забора за псарней и метнулсо, ака Белый Бим за "Скорой" с приболевшим хАзяином, в город. Первый раз Бассета, как обычно, пронесли с вазелином мимо кассы - встретившая его девушка (тоже ничо так), горестно глядя в пол, поведала, что Лиана "ну никак не могетЪ, ибо под кем-то уже пыхтитЪ". Хамить Бассет не стал, ибо уж очень хотел полакомиться такими сиськами, ну, или хотя бы убедиться, что они существуют в природе, а не только в больном воображении фотографа. С трудом дотерпев до утра следующего дня и получая с двух сторон тумаки от спящих рядом цобак, коим Бассет нечаянно, во сне, пытался пристроить под хвост свой изнемогающий от вожделенья орган, Бассет давно торчащим енгом снес нах с петель противные доски на заднем дворе и метнулся знакомой тропкой в город.

В этот раз чудо случилось и его встретила сама Лиана - высокая статная девица с на удивление стройными для такой фактурки ногами, разумно-объемной попой, ощщутимым, но некритичным жЫвотиком и чумовой сиськой, до поры до времени упакованной в лифчик. Со временем была жопа, значительно больше, чем у сабжа, посему Бассет недолго общался с Образцом Среднерусской Красоты и устремился в душ. Аццуцтвие горячей воды чуть остудило либидо, но совсем тока чуть. Охолонуться потом ушуршала и Лиана, в ожидании ее Бассет сидел под дверью ванной, сучил лапами в лужах собственной слюны, бил хвостом по паласу и протяжно завывал, преданно глядя подернутыми спермой глазами на дверную ручку. Вскоре дверь открылась, чуть влажная во всех местах Лиана, ласково улыбаясь, взяла Бассета на ручки и отнесла его на кроватку-полуторку - канешна, места могло бы быть и побольше, но, так, намана. Лиана скинула полотенце, Бассет сразу попал в другое измерение и ему стало апсолютно пох на размер кровати, черные неприкольные гондоны, отсутствие интимного освещения в комнате (торшер прозрачными рожками вверх - не в счет) и легкой ряби целлюлита на ножках и попе - потому что перед ним возлегала Такая Женщина, что Бассет в сотый раз сказал сенкс своему цобачьему Богу, что принял исключительно холодный душ, ибо разрыв серцца при наманой тимпературе был бы обеспечен.

Воспевать Лиану в прозе - дело неблагодарное. Дева молодая, нерожавшая, поэтому грудь - просто потрясающая. Нечто среднее между пятым и шестым размером, с чудными сосками, белая, налитая, плотная... Очень красива лицом. Брюнетка с голубыми глазами классического славянского типажа. Без говора, гражданская профессия - угадайте с одного раза. Животик есть, но некритичный, имеет место быть пирсинг. А когда над ним нависают такие генетические подарки матушки-природы - на него просто не обращается внимания.

Бассету было велено лежать и не дергаться, а Лиана с распакованным черным гондоном устремилась вниз. Мохнатое цобачье достоинство было обцеловано вдоль и поперек, при этом шарикам - выставочным призерам внимания уделялось до обидного больше. Ублажение ушастого перорально отличалось избыточной мягкостью и, эх, молодость-молодость, практически без помощи бубсов. В общем, Бассет перехватил инициативу, положил гарну дивчину на спину и от открывшегося вида долго выл на воображаемую луну. За время этой серенады и от предвкушения скорого праздника цобачий езык стал, наверное, сантиментров на десять длиннее. Дальше нашлась очевидная работенка по душе - каждая спелая дынька была умащена и вылизана до блеска трудолюбивой цобакой, и, когда хозяйка уже радовала Бассета весьма аналоговыми ответными реакциями, был осуществлен захват цобачьим езыком "нижней цели". Молодость и оццуцтвие симейного опыта и здесь встали непреодолимым заслоном на пути хаундовского мастерства - развязка была близка, ан нет, Бассета попросили перейти к "основному блюду".

Подача и поедание основного блюда прошло на ура - во всех положениях мисс Лиана выглядела более чем нарядно и ее участие в процессе было чуть ли не больше, чем самого Бассета. От вида прыгающих, колышащихся и сжимаемых в две руки и в две лапы сисек Бассет бледнел, краснел, зеленел, хватался за серцце и пытался укусить себя побольнее, чтобы убедиться, что это не сон, это правда он, над ним - правда Лиана, и что сказка вдруг не закончится, Бассет не очнется и не обнаружит, что все это ему приснилось, а на самом деле он просто, находясь в объятьях Морфея, отпыжил в невылизанныйпредварительно вонючий ШГ ближайшего "духа"-хаунда в псовой казарме. И еще, походу Бассета стебануло то, что этаж, на котором происходило любовное священнодействие, был невысок, окна в комнату мисс Лианы были открыты и выходили в уютный дворик, а интонации гласных, вырывавшихся из двух здоровых молодых глоток, не оставляли никакого сомнения в том, что тут - никого не убивают. Бассет с усмешкой, которую скрыл в больших ушах, подумал, что если каждому гостю обламывается такое звуковое сопровождение процесса, то скоро под окнами будет установлен передвижной пункт спермбанка и дородная тетка с пластиковым стаканчиком будет перемещаться от одного кончающего дрочера до другого...

Закончилось все прозаично - в дверь постучали, ибо следующий браза, полный недоверия, уже молотил во входную дверь руками, требуя предъявить ему чудо природы - Лиану. Не смотря на это, Бассету разрешили ополоснуться, отряхнуться, скурить пол-сигаретки, затем ушастый нежно облизал хозяйкины розовые щечки, а потом - сосочки и, никем не замеченный, десантировался в окошко.

Через полчаса Бассет, в темных очках и с сигариллой в зубах, уже покрикивал на официантов Бавариуса на Маяковке, что, по типу, хуле и где мои куриные крылышки с соусом Дор Блю и шоб сразу несли рульку с капустой. Аппетит был нагулян зверский, но при этом - так не хотелось какой-то колдырской жратвой забивать тонкое послевкусие от визита к Лианочке..