Part 19

Где-то в глубине души рождается у меня жалость к этой женщине. Такая на первый взгляд независимая и успешная, а ведь и у неё трагедия. Было когда-то всё так хорошо, в этой Саудовской Аравии. Плясала она перед мужем, а он смотрел на неё любящими глазами и разжигался потихоньку. А потом они любили друг друга на коврах или на широкой низкой тахте, не знаю на чем они там спят в этой Саудовской Аравии.

А потом всё куда-то ушло. Как сухой песок сквозь неплотно сжатые ладони. И остались они прежние, но уже без любви.

Трудно представить, всё вдруг исчезло без следа...

Не могу слышать без слез слова этой песни. Как живую вижу её, ту, которую оставил в России, в Шереметьево, с застывшим мертвым лицом, с глазами уже давно без слёз, да можно ли такое забыть, можно ли такое простить самому себе?

Её я вижу в каждой убитой кошке, в каждой мертвой птице на обочине дороги, и какой же это груз понимать, что это ты, именно ты убил и раздавил, раздавил и бросил умирать одну, а сам уехал, убежал, на встречу новым приключениям.

Да, конечно, ты уговаривал её уехать с тобой, но ведь она до последнего момента не верила, что это всё серьёзно, что можно вот так, просто так растаться с любящим тебя человеком, ради каких-то новых ощущений. Ты потом писала - и эти строки как крик отзываются эхом через годы - Что же мы сделали с нашей любовью?

Потом ты приедешь ко мне и мы снова будем вместе. А потом опять расстанемся и ты будешь приходить ко мне во сне каждую ночь, только для того, чтобы собрать свои вещи и уйти от меня. Ты уходила от меня из всех квартир, в которых я жил и в которых я не жил, ты уезжала от меня со всех вокзалов, ты улетала, ты уходила не оборачиваясь и каждый раз я знал, что ты уходишь навсегда.