“Не полагайся на ту степень понимания, которая открылась тебе. Просто повторяй про себя: “Этого не достаточно”. (Ямамото Цунэтомо)

Ибо написано- что Гейша по сравнению с рязанской феей- это малобюджетный вариант.

“В наши дни, когда молодые самураи собираются вместе, они говорят только о денежных вопросах, прибылях и убытках, тайных стилях одежды или о любовных похождениях. Каких вершин смог бы достичь человек, если бы у него не было заносчивости в отношении его места в обществе!” (Ямамото Цунэтомо).

Судзуки в «Очерках по дзэн-буддизму» определил гейшу как «существо, постигающее поэтическое совершенство тела».

Басё написал о гейше: "Четыре цветка в саду - роза, две гортензии, красная хризантема".

А известный российский японовед Г. Востоков, в 1904 году, отзывался о гейшах так: "Гейши-самые образованные женщины, которых мне приходилось встречать. Остроумные, превосходно знающие свою литературу, веселые и находчивые, они расточают перед вами всё своё очарование."

А Вася Сидоров, Клсник-анонимус в начале 21 века так писал о придорожной проститутке Зое, стоящей на трассе при выезде из Рязани в Москву: "В наши дни, особенно в Токио, гейша - это уже не образ жизни, а скорее небольшой приработок для симпатичной японки. Востребованы гейши в основном благодаря жадным до впечатлений иностранцам среди которых и я, лох, побывал.

Местное же население предпочитает развлекаться в компании нового поколения интертейнеров – хостесс, что и к Западу ближе, и условностей меньше- можно даже и поипстись.

Вернувшись после командировки из Токио - я на трассе Рязань Москва встретил белоликую нимфу- словно нимфу Киото, являющую собой мечту и существо мифическое – идеал красоты, да такой, что она показалась мне прямой представительницей божественного царства флоры. Звали ее Зоя.

За 50 баксов она почитала мне известные хайку, поиграла на гитаре, станцевала танец живота, сделала прекрасный минет, который прерывала на паузы, чтобы рассказать мне, что в европейской философской традиции понимание метода и критики тесно связано с понятием границы, что заметно в «Критиках» Канта и что японский философ Нисида увидел таки причину кризиса европейской философии в отсутствии целостного подхода к мышлению, в том, что действие опережает сознание, придавая европейскому стилю жизни и мышления взрывной характер и что сам Нисида прибегал к методу "размышления", которое основывается на конкретном опыте, к созерцанию, позволяющему видеть действительность как Целое, учась у Канта доверять интуиции.

Закончили мы наши беседы прекрасным ШГ и совместным пением гимнов китайских монахов.

-- Кто живет страстями, видит только поверхностное, - сказала она мне на прощание фразу из Лао Цзы и отказалась от чаевых."