Вот некоторые выдержки, найденные мною в сети:

С. Гиббс (1876—1963), преподававший английский язык царским детям, в своих воспоминаниях советовал относиться к тексту царского дневника осторожнее, так как возможна ловкая советская подделка.

Доктор исторических наук Н. П. Ерошкин, работавший с документами царской семьи, обратил внимание, что в последней дневниковой тетради отсутствуют несколько листов. Он высказал предположение, что удалённые листы содержали записи об ужесточении режима ареста в Ипатьевском доме или, даже, возможно, о том, что Романовы догадывались о предстоящем расстреле. Свою догадку историк опубликовал в журнале «Огонёк» летом 1987 года.

Историк П. В. Мультатули допускает, что дневник Николая II мог подвергнуться фальсификации.

Официальной графологической экспертизы дневника не проводилось.

Имеются существенные разночтения между записями в дневнике за май и июнь 1918 года и записями в книге дежурств охраны «Дома особого назначения» в тот же период.

Советский историк-марксист М. Н. Покровский писал в Берн своей жене 27 июля 1918 года:

Интересная работа, о которой упоминал вчера — разбор бумаг расстрелянного Николая. Самое трагическое, м.б., что об этом расстреле никто даже и не говорил почти, буквально, «как собаку» убили. Жестокая богиня Немезида! То, что я успел прочесть — дневники за время революции — интересно вне всякой меры, и жестоко обличает не Николая (этот человек умел молчать), а А.Ф. Керенского. Если бы было нужно моральное оправдание Октябрьской революции, достаточно было бы это напечатать