Снежок, и в безлюдном сквере
Туман плывет над водой.
Менты на скамейку сели –
Старый и молодой.

Глаза у старого ласковые,
Он служит пятнадцатый год.
Разлили в стаканы пластмассовые
Свой вересковый мед,
И старый сказал: Опездол,
Запомни, - людишки – дрянь.
Их бог для того и создал,
Чтоб мы собирали дань.
Здесь не существует правил,
И ты затверди, дебил:
На то и пипл, чтобы хавал,
На то и мент, чтобы бил.
Можешь хлестать их по харям,
Можешь валить из табельного.
Чего еще ждать этим тварям
Вида нереспектабельного.
Можешь гонять их, как стадо,
С дубинкой наперевес.
Но быть аккуратней надо,
Если перед тобою пенс.

Он только выглядит дедом,
Внутри он – комок из жил.
Он Гитлера, сука, сделал
И Ельцина пережил.
И с пулями все не ладно –
Обычная не возьмет,
Серебряными накладно,
Но есть еще водомет.

Пенс не боится пули,
Смерть ему до пизды,
Но помни, даже в июле
Пенс боится воды.
Вода – это пневмония,
Поликлиника, ад.
Вода - это, бля, стихия.
Не зря же так говорят.

Выпили, помолчали,
Глядя на белых мух,
А над водой, как в начале,
Божий носился дух.

отсюда