Время действия: суббота 17/02/2007, от 15:30 до 17:30

Преамбула переводчика с йомудского: усталый и подвыпивший Сидящий Бык не в состоянии припомнить, где и когда он читал упоминания о героине своей новой оды. Широкий поиск на ресурсе по параметрам за три последних года ничего не дал, но коллективный разум подсказывает нам, что такой брюлик не мог не оставить следа в АНАЛлах настоящего ресурса. Пан TBDинский

Предисловие (это то, что можно не читать)

     Пятничная охота удалась, в меняльной лавке, что возле фактории в их индейском поселке Ка-Хо, он обменял енотовые шкурки на соль, мыло и спички. Только почему-то вместо привычной румяной толстухи всё это ему подала незнакомая худющая тетка. Не задумываясь долго над этой метаморфозой, Бык пришел домой и завалился спать в отличном настроении. Но вот под утро (видимо, Бык перележал на левом боку) ему приснился настоящий кошмар. В нём Папаша Бык опять топал по снежку в ту самую лавку. В поселке было подозрительно пустынно, зато возле лавочки стоял огромный трехосный КУНГ. Возле него грудилась кучка местных йомудок - молодых и не очень - и, что бросилось Быку в глаза, все как одна мясистых и грудастых. В КУНГ их весьма бесцеремонно загонял рыжий дядька в лихо сдвинутой на бок синей фуражке с красным околышем. Чиркая по снегу какой-то длинной ржавой железякой, привешенной к поясу, он покрикивал на женщин, блестя зубами и для выразительности помахивая чем-то, похожим на пастушеский кнут. "Карабас-Барабас!" - услужливо подсказал Быку дремлющий мозг. - "А вот и Пират!". Небритый Пират в тельняшке, черной повязке с белыми узбекскими "огурцами", в черных усищах, глумливо регоча, запихивал в КУНГ очередную толстуху. Из трубы на крыше КУНГа шёл дымок. "Вот их там жарят, наверное" - подумал Бык, нисколько не ужаснувшись. Вдруг Пират заорал на какую-то из теток, да так громко, что черный кружочек съехал с глаза: "Пошла отсюда, старая кошелка, нам старше 45 ненать!" - Обиженно поджав губы, старуха-йомудка в ядовито светло-зеленых тапках пошла прочь, колыхая задом, обтянутым яростно-фиолетовым расписным халатом. Затолкав упитанных аборигенок в фургон, жуткая парочка полезла в кабину. Сев за руль - почему-то правый - Карабас-Барабас вдруг высунулся и, погрозив в небо кулаком, заорал (Быку показалось, что именно ему): "Я вам покажу, чьи в лесу пышки!" - да так страшно, что Бык в ужасе проснулся.

     А "снаружи" все было просто чудесно! Яркий свет пробивался через щели вигвама, было прохладно. Стряхивая сон, Бык высунулся наружу - солнце, снег, голубое небо. Боже, ради таких редких дней в этой стране стоит жить даже зимой! Однако коварное подсознание точило его: нехороший сон, в котором исчезали невесть куда такие аппетитные создания, непонятные перемены в лавчонке... К тому же сегодня еще Масленица, скоромное приветствуется, а потом целых 48 дней Поста...

Глава первая и последняя

     Решение созрело мгновенно. Наскоро перекусив, Бык принялся названивать по телефонам, записанным на бумажку еще неделю назад. Ему как-то приглянулась Валерия с маленького, но очень стойкого сайта бигтитсов, её-то Бык и решил назначить жертвой сластолюбия на сегодняшний день. Вежливая тетя-диспетчер обещала, что желанная фея перезвонит. Фея звонить не спешила. Бык ерзал и пытался договориться еще с кем-то из своего списочка. Наконец, диспетчер перезвонила и сообщила, что Валерия готова к разврату, езжайте, мол, на Пролетарскую. Туда Бык и полетел со своей неизменной котомкой за плечами. Нужная улица стлалась до горизонта, и пешком папаша прошел минут 10. Вот и заветный домик - Бык перезвонил по телефону, который ему до того назвала диспетчер. Грудной голос в трубке назвал подъезд и код. В дверях трешки-сталинки индейца встретила статная дева в джинсах и маечке; в первую минуту Бык решил было, что это подруга его избранницы. Но его так деловито обслуживали, что Бык начал понимать: то ли диспетчер, не найдя ту фею, что искал Бык, быстренько сорганизовала похожий вариант, то ли Валерии, что на фото, в природе как бы и вовсе нет. Бык не стал вдаваться в подробности, ибо встретившая его дева была уж никак не хуже на вид, чем его "избранница". "Остаюсь" - решил йомуд, проходя за девушкой. В комнате, куда его ввели, в темно-синем полумраке видны были два новехоньких раскладных ложа и столик, а в углу вещал что-то малоинтересное джук-бокс. Девушка метнулась на минутку за стаканами для принесенного Быком сока, а вернувшись, сообщила, что спиртное (которое у Быка с собой тоже было) она не пьет, зато от сока и покурить не откажется.

     Начался диалог как бы ни о чем, в течение которого Бык быстро сориентировался, что замена, похоже, оказалась удачной: через маечку мощно выпирала грудь немалых объемов, что, в сочетании с весьма стройными ногами и веселым приятным лицом, давало ему надежду не зря провести ближайшие два часа. Чтобы сделать "ты" более влажным парочка чокнулась сочком. Бык признался, что ожидал увидеть некую иную особу, но совершенно искренне рад иметь то, что есть в наличие. Как бы между прочим, Бык расплатился, как бы между прочим было установлено точное время конца матча, как бы между прочим он делал какие-то пассы в районе прелестных выпуклостей дамы, её коленей в джинсах... эт сетера, эт сетера. Девушка была совершенно очаровательной, естественной, в глазках бегали бесенята, речь с самого начала пошла в нужном направлении - ой, папаша Бык наполнялся предчувствиями нехилого драйва и даже слегка озабоченно прислушивался к себе: "Сдюжу ли? Была не была, в крайнем случае, сошлюсь на старость!". Легкая смесь белорусского суржика с московским говором нисколько не портила речь собеседницы. Визави вскоре предложила Быку отправиться в душ, посоветовав оставить всё лишнее в комнате. Быка, в одной набедренной повязке, отвели в душ и заботливо проинструктировали о назначении и капризах девайсов. Йомуд наскоро омылся и вернулся в комнату. Пошедшая следом в душ дева очень недолго там пробыла, возвратясь уже в полотенце.

     Большинство самцов Homo Sapiens (и йомуды тут не исключение) до скуки постоянны в своих привычках, в том числе, в привычках к тем или иным приемам сексуальных игр. Потому вместо описания всяких там прелюдий, практикуемых Быком, читателя можно отослать к предыдущему отчету - действия старика не отличались новизной.

     Ну, а если кратенько описывать начало, то.

     "Вначале были ГРУДИ. И были те груди велики весьма, тяжелы и плотны, и сосцы их пахли молоком и мёдом. И дух йомуда носился над ними, вопя от восторга: "Боже! Благослови Белоруссию!". И был живот, не обремененный лишним, но соразмерный телу и грудям ея, с пупком втянутым, вмещающим унцию елея. Потом явилась попа - белая и не жирная, утвержденная на двух ногах, белых и длинных, как столпы храмовые. И сердце старого йомуда взыграло, как олень в лесах бальзамических, и зашевелилась плоть его, и заходила кровь его, и рад он стал и весел, что познает блудницу сию, ибо от прошлой недели до нынешней ничего лучше он не видел. Аминь".

     Долго ли, коротко ли, Бык приступил ко второй части. Тут он опять ничего такого не совершил, чего не делал раньше, а в обычной своей манере начал с поглаживаний крепкого тела, а потом начал шушукаться с феей, от восторга попадая губами не в ухо, а значиииительно ниже, куда-то между ног. Быстро выяснилось, что прелестница с удовольствием целуется во все свои губки, коих у неё было не более чем у обычной женщины, но то, что имелось, было чрезвычайно приятно на вид, вкус и запах.

     Летописцу не хотелось бы утомлять читателя оды подробными описаниями сцен. Скажем лишь, что предвкушаемый драйв состоялся, да так, что бедняжке-йомуду приходилось напрягать все свои старческие силенки, чтобы хоть как-то соответствовать темпераменту феи. А фея оказалась отнюдь не ленивая, до любви жадная, и весьма на неё и щедрая к тому же. Взмыленный йомуд несколько раз призывал её на соседний диванчик перевести дух и выпить соку, и всякий раз в перерывах партнерша что-то там такое теребила у Быка, что очень быстренько все становилось на свои места и "коечный марш" продолжался с удвоенной силой. Оля (а так её зовут, как выяснилось в разговоре) призналась, что от секса она вообще не устает. Бык ей без колебаний поверил, быстро угадав в ней спортсменку (во всех смыслах). Его увядающий время от времени в самые неподходящие моменты "недостаток" Оля очень быстро возвращала к нужной стойкости, в общем, проявляла инициативу, не выпуская сюжетную прямую из своих умелых ручек ни на минуту. Минет она делала очень умело: поняв, что легкие порхания не для Быка, она довольно быстро подобрала нужный тембр, другой раз посадила Быка себе на грудь и "напрягала" аппаратик йомуда и ртом и грудью - этот способ любви у неё также получался на отлично.

     В какой-то момент Бык поинтересовался, не практикует ли Оля и иной, неклассический секс. Запросто (хотя и за доплату). Всего три минуты ушли на добычу геля, надевание нового презерватива и внедрение в свежее отверстие. Бык сообразил, что анальный секс Ольге точно уж не отвратителен. Но долго он выдержать не смог - ручки его подламывались, спинка болела от усталости...

     Один из перерывов закончился для Папаши форменным изнасилованием. Во всю целуясь с Быком, Оля сначала рукой довела папашу до нужной кондиции, а потом залезла на него и поскакала, предоставив ему возможность заняться её грудью в новой позе. Так она и кончила на нем, содрогаясь и вскрикивая (этот момент летописцу тяжело описывать... сами должны понимать... Пан TBDинский). После такого обращения с собой Бык первый раз за всю свою практику спросил у феи: "А хочешь, я про тебя песнь сочиню?" - "Хочу" - ответила та, явно более интересуясь частью Быка, завернутой небрежно в лосиную шкуру. Бык спросил, можно ли ему петь про то как она целуется и любится в попку, и получив горячо положительный ответ, дал себе слово песнь сочинить, как только придет домой и напьется.

     Такого забега в длину и ширину тело индейца очень давно не испытывало. Пол возле дивана был буквально усыпан использованной резиной. Выжатый как лимон Папаша запросил пощады и предложил, хитрец, помассировать даме спинку. Это был род лапания, очень ему приятный, попутно доставляющий партнерше удовольствие, а ему - передых...

     Два часа пролетели как одно мгновение, за любовью и разговорами, потискиваниями да поглаживаниями. Бык принял прощальный душ, с трудом оделся - и тут его осенило. Он достал из котомки еще пригоршню енотовых шкурок и положил на столик. Фея поблагодарила - а Быку мгновенно стало стыдно: если бы не его "благородный порыв" оставить на чай, он в любовном чаду мог совершенно забыть отдать обещанную доплату за "попку" . Слава богу, пусть без чаевых, но эту супер-фею он вознаградил, как положено.

Подав Быку пальто и поцеловав его на прощание, Оля сообщила, что до метро "Дубровка" ему идти ближе. Туда Бык и отправился, покачиваясь на усталых ногах. По дороге ему попадалось немало красивых женщин самой разной комплекции - но сексуальный инстинкт старого охотника только сыто рыгал в ответ на подначивания зрительных сенсоров.

     Выходя из подземки неподалеку от Ка-Хо, йомуд обогнал высокую блондинку с очень стройными (даже, наверное, просто худыми) и длинными ногами. Они шли в одну и ту же сторону: Бык слышал цоканье её сапог в пяти метрах позади себя почти до самой развилки на Ка-Хо. "Масленица удалась. Послезавтра Пост. Что-нибудь такое постненькое надо будет отведать на следующей неделе" - решил про себя индеец.

P.S. Поскольку в угаре страсти мой друг забыл уточнить у феи, сколько надо доплатить за ту самую "попку", а на чай оставил гонорар, эквивалентный 1000 не условных единиц (чем фею вполне удовлетворил), можем считать в первом приближении эту сумму равной официально заявляемой каждому интересующемуся. Пан TBDинский.

P.P.S. Мой намёк на то, что его "Песнь об Ольге" может быть воспринята слушателями как промоушн , Бык пропустил мимо ушей - он, вообще, кажется, уже крепко спит в своем кресле-качалке, окруженный пустыми пивными бутылками. Я, пожалуй, тоже как-нибудь схожу к этой Оле - проверю ощущения .

Сообщение изменил Сидящий Бык (19/02/2007 10:10:56)

Действия: