В Москве Ипполита радовало и удивляло буквально все: наличие интернета и девок в нем, обилие вкусной еды и напитков в магазинах, масса людей, снующих взад-вперед и отскакивающих от Ипполита как ошпаренные, когда он, подняв капюшон меховой онораки и приветственно высморкавшись, обращался к ним с вопросом.

Редкий не отскочивший прохожий был плохим собеседником. Он нихуя не знал в какой стороне залив, зашла ли нерпа в гавань и отелился ли сивуч. Все это Ипполит терпеливо объяснял прохожему, пока тот не съ*бывал, уличив момент.

Метро, поначалу пугавшее Ипполита зияющей чернотой входа, пожиравшего убегающего от его вопросов людей, скоро стало привычным местом тренировок. Каждое утро три раза кряду с гортанными криками "хэй-я - хэй - хэй-я!!!" Ипполит скатывался и поднимался по эскалаторам на повозке, запряженной восьмеркой хаски, мимо оху*вших пассажиров, впечатавшихся, как летучие мыши, в стены.

Каждый день дарил какие-то открытия и неожиданности.
Но чего-то все равно решительно не хватало...
Чего именно, Ипполит неожиданно понял, когда у метро, поймав на себе заинтересованный взгляд какой-то голубоглазой девчушки, устремленный ему в пах в тот момент, когда, поссав и обтряхивал конец, Ипполит от смущения отвернулся к упряжке и столкнулся с голубоглазым взглядом смачно облизывающейся хаски...

Что такое минет Ипполит уже знал. Он даже знал, что такое минет без презерватива. Дело оставалось за малым: найти красивую девку, которая сделает это Ипполиту. Только вот с глазами была неувязочка... Ипполит боялся голубых глаз... Никто не знает, отчего это происходило с Ипполитом. Возможно, как в темноглазой Турции, наследницей Халифата и воинственных сельджуков, голубой глаз считался Ипполитом дурным, а возможно, что следующим витком ассоциаций были острые зубы хаски...
Темноглазая стройная красивая девка скоро нашлась. Не зря же Ипполит осваивал премудрости современной цивилизации! Поиск по заветному параметру быстренько выдал ему обитавшую неподалеку Женю.

Женя сначала настаивала на вечерней встрече, но внявь мольбам оху*вшего от недоотсоса Ипполита, согласилась принять его, если он будет в течение получаса.

Тренировки не прошли даром. "Хэй-я - хэй - хэй-я!!!", - привычно раздалось в метро, пассажиры отточенными движениями взметнулись с эскалатора и поприлипали к стенам, и вскоре упряжка Ипполита, выскочившая на поверхность, уже лавировала в потоке медленно ползущих по Ленинскому авто.

Как же хороша оказалась Женька! Оху*вший от неожиданной девкиной красоты, Ипполит, несмотря на ее приглашение пройти в комнату, еще долго стоял, как истукан, на коврике у входной двери, оставляя мокрые следы от снега, стекавшего с его унтов. Что говорить красавице Ипполит решительно не знал, но интуивно почуствовал, что рассказы про залив, нерпу, сивуча, хаски и нерест могут и не прокатить. Окончательно растерявшись, Ипполит поцеловал Женьку в шею и утнулся ей в грудь. "Боже мой, какие мы нежные!", - констатировала Женька и взяв инициативу в свои руки, принялась стягивать с Ипполита верхнюю одежду.

Усаженный на диван, обласканный и раздетый до исподнего, Ипполит вскоре отогревался горячим кофе и, приходя в себя, разглядывал девку повнимательнее. Все равно девка была хороша! Белозубая, с красивым лицом, густой копной каштановых волос, стройная и статная, она располагала к себе и провоцировала на добрые поступки.
"Давай я тебе денег прямо щас дам?", - спросил Ипполит.
"А ты что, уже уходишь?", - ехидно поинтересовалась девка.
"От девка! От огонь! От язык подвешен!", - подумал Ипполит и, поразившись, насколько и как превратно его отросток восприимчив к лингвистическим экзерциссам, поспешил в ванну намывать его. Потом в ванну метнулась девка и вскоре, умытая и пахнущая чем-то вкусным и хлебным, вернулась к Ипполиту, ослепив его голыми сиськами, совсем не третьего, а меньшего, размера, но ладными и аккуратными.

Ипполит трогал девку везде. Придирчиво раздвигая ягодицы, он осматривал ШГ и песду, приближал к глазам ступни и ладони, но изъяну не находил. Тем временем девка тоже не терялась. Она быстро обцеловала Ипполитову грудь и, протрассировав вниз, принялась полировать яйца. Ипполит взвыл от восторга, развернулся под Женькой на 180 градусов и вцепился губыми в ароматную песду...

"А у меня презерватив есть," - поведала Ипполиту Женька.
"Мы его потом наденем," - пообещал поднаторевший в сексуальных утехах Ипполит.
И тут девка дала жару... Ипполиту не было видно, что она вытворяет, но по тому, что одновременно горячо и влажно становилось и колом стоящей письке, и яйцам, он понял - что что-то неординарное. Разом вспомнилась и утренняя голубоглазая девка, и плотоядно облизовавшаяся хаски... И, оху*евшему от наплыва тактильных ощущуний Ипполиту уже казалось, что уже вся упряжка, облизываясь, смотрит на него... Ипполит выполз из под разошедшейся не на шутку Женьки, дал облачить себя в резинку и, поставив девку раком, быстро пришел к финишу.
Потом они отдыхали, потом он сходил в душ, повторно испил кофею и вдул Женьке, сначала в мессионерке, а потом на боку, предварительно испробовав чудодейственного Женькиного МБР. Женька, вытянувшись во весь рост и закрыв глаза, лежала с улыбкой в объятиях обессиленного, задремавшего Ипполита...

Ипполит увидел вдруг на попе Женьки отходящие синяки, вспомнил про два отчета , что про нее уже было, и, как искреннее дитя Природы, подивился неразумному отношению к красивой девке, проявляющемуся в желании засунуть ей что-нибудь в песду или отшлепать по заднице... Ему стало жаль Женьку. Так жаль, что он даже не стал прилаживаться к зазывно поглядывавшему ШГ...

Девка реально измотала Ипполита. На дрожащщих ногах он вышел из подъезда и, поняв, что до стоянки ему не добраться, плюхнулся в сугроб рядом с хаски, возле нарт. Вожак, отводя морду от начавшего падать снега, нечаянно ткнулся засыпающему Ипполиту в пах. "Женька! Хватит уже!", - со счастливой улыбкой прошептал Ипполит, проваливаясь в сон.