дарит каждому пришедшему в июне свою прекрасно изданую книгу стихов и фотографий "СТАНЧИК"!

Кот_и_Скот вчера уже получил, правда без автографа, ибо к его приходу Петя уже был вынесен из клуба в полубессознательном но всё ещё креативном состоянии.

А вот новый опус Пети, посвящённый его любимому клубу "911VIP":

Вечер . Домик в деревне . На веранде двое: Шут* и Кондрат**. Первый с необъяснимым взглядом что то пишет. Второй курит кубинскую сигару:

«-Зачем ты это делаешь?»

«-Не знаю, не скажу.
И не пойму,- проследуешь
Ты к черту моему.»

«- Почем ты это пишешь, друг?
За плату, на крови?»

«- Да, что ворвалось в душу вдруг,
Распалось и горит.»

«- И долго будет так гореть?»

«- Пока углями будут тлеть
Обрывки, возгласы, мечты.»

«- Как грустно, друг! Не болен, ты?»

«- Болезный шут, что кот облезлый
Хозяин жалостлив, любезный,
Котлеты теплые несет,
Но брезгует погладить нежно.»

«- Ну, так смени скорей наряд
И становись в роскошный ряд
Дворян блистательных рапир,
С тобой веселый будет пир.»

«- Колпак шутейный врос мне в лоб,
И заслоняет солнце горб.»

«- Стал скромен, ты? Какая новость!
Знать, облысела дико волость,
Что отливала в бубенцы
Сарказма сочные словцы.»

«- Да, не до шуток мне теперь.
Ревет в душе сомнений зверь.
Смеялся долго я над миром,
Сатир скакал моим кумиром.
И, видно, танцевал не зря,
Расплатой разлилась заря.
Паяц, все описав пороки,
Сложил удачливые строки
Столбцом для библии СВОЕЙ.
Читай и выбросить не смей.»

«- Ах, вот с чего тошнит шута!
В себе увидел он скота!
С кем не бывает . Суета.
На полчаса вся срамота.
Пойдем, запьем ее вином,
Разбавлю басней кой о ком.»

«- А знаешь, встали и пошли!
Постой, листы мои спали
И сад и дом над головой,
Все книги, все мечты – метлой;
Оставим за собой покой.
Сюда вернется только ветер,
Старьевщик дней моих седой…»

НОЧЬ
часть вторая.

Ночной клуб за стеной знаменитого столичного театра.
Высокий полутемный зал переполнен подвыпившей богато одетой публикой. По периметру - ложи с тяжелыми
гардинами. В центре - освещенный «колодец» сцены, на которой танцует обнаженная девушка. В сигарном дыму плавают полуголые официантки. Качаясь, входят Шут и Кондрат:

«- Куда привел меня, ты, старший Плиний,
Храм Мельпомены с алтарем из лилий?»

«- Ну, если всуе поминать о вере,
То этот дом я посвящу Венере.
Смотри, вот голуби клюют за барной стойкой,
Три грации снимают пиво бойко,
Из пены той богиня вырастает,
А круг нам раковину так напоминает,
Морскую, что меня качает.»

«- Ролями не менялись мы с тобою!?
Скажи без шуток, что за толчеею
Здесь спрятано, и есть ли в этом мысль?»

«- Все просто, да и сам ты угадал
Веселый Роджер - соткал этот зал.
Но есть особенность одна,
Сюда приходят пить до дна
Художники, поэты, режиссеры,
До хруста головной рессоры.
Отсюда и гетер здесь блеск,
Они умеют взбить бурлеск,
Как брызги у «Вдовы Клико»
И в душу влезут глубоко.
Профессия здесь правит жест,
И из «Народных» даже шест!
Но Шут впервой сюда попал,
Суши скорей же свой бокал.»

«- Я пьян уже до дури , брат,
Ты растворил меня, Кондрат,
В парах и хмеля и тоски
Не вижу я свои носки.»

«- Постой, постой вот радость мира!
Вот Ксения - моя Земфира.
Она вернет тебя в себя,
Скорее к нам, мы здесь, Заря.»

ТАНЕЦ КСЕНИИ

Читатель, оставим диалог несчастных,
Они в плену чертей всевластных,
А мы воззрим на те движенья,
Что дали всем делам рожденье;

Как в Заполярье кратка ночь,
Скромна, невинна эта дочь.
Но в глубине небесных глаз
Ной утопил бы свой баркас.
С богами, тварями, женой,-
Отдал бы Арарат - одной.
Той, что роскошной наготой
Кричит: «Возьми меня в разбой!
Я вижу, ты винишь меня,
Стыдишь, но стонешь от огня,
Алкая похоть меж колен,
Руками ласковых сирен.
Я часть тебя, твоя Изора,
Фата духовного позора…»

«Да-а-а, жены наши - все весталки -
Верны до первой раздевалки!» -
Пропел задумчиво Кондрат,
Как будто был той мысли рад,
И рюмок оглядев парад,
Налил шуту двойной заряд:

«- Проснись, Колпак, звенит рассвет.
Похмелье нам дает совет-
На воздух волочить помои
И перетряхивать устои,
Что склеивают наш скелет.»

«- Нет, Плиний, музыка вина
Как ветер свежий из окна;
Светильник опрокинут вдруг,
Собрались тени в полукруг,
Со скатерти лица- в корзину
Летит сознания испуг.
Я остаюсь, хмельной Мальбрук.
Мне воздух здешний всех милей,
И дым разврата как елей
Расправил истины морщины-
Рожден я ползать по лощине,
Заросшей травами греха,
Наполню счастьем я меха..»

ЭПИЛОГ

Утро. Песчаная тропа на выходе из города. Шут и Кондрат бредут в позе циркуля. Тихо поют . Слова и мелодия невнятны.

13:27:00 06.06.2006

*Сам автор, Петя Лямочкин.

**Кондрат, он же Кондрат Кандыба, иногда Anti. Один из "отцов" движения падонков. Ныне жив, здравствует, чего и всем желает.