"Свой первый половой акт я помню до сих пор - у меня сохранилась квитанция. Насколько я мог судить, мне попалась отзывчивая, вполне страстная партнерша, и в любом случае это было лучше, чем ничего. Она обошлась мне в 20 фунтов.
Тогда мне было 16 лет, сейчас - 41. Четверть века я отдавал шлюхам свои деньги и свою душу. Я спал с женщинами всех национальностей во всех странах и во всех позициях. Среди них были и шикарные тысячефунтовые девочки по вызову, и телки с панели в Сохо за 15 фунтов. Я переспал, вероятно, более чем с 1000 проституток, которые в сумме обошлись мне в 100 тысяч фунтов.

Я - ценитель проституции: умею найти в ней "букет", отведать его, медленно смакуя, чтобы прочувствовать весь вкус. Я пользовался борделями, саунами, частными апартаментами по объявлениям в Интернете, заказывал девочек на дом - их доставляли быстрее пиццы. Раз уж мы заговорили на эту тему, то я сам содержал бордель. И работал в мужском "эскорте". Хотелось бы устыдиться, но мне не стыдно. Я люблю проституток и все, что с ними связано. Мне так нравится проституция, что я не хочу ее легализации.

В английских борделях ты попадаешь в обшарпанную комнату, столь слабо освещенную, что с девушкой приходится знакомиться по методу Брайля. Однако в Нью-Йорке в прошлом году я сидел на кровати под пологом, а передо мной одна за другой продефилировали 10 девушек, подобно чашечкам с суши на конвейере. Они говорили: "Привет, я - Тиффани, я - Гармония, я - Мишель", - и я вставал и целовал их. Это было так трогательно, так мило, так приятно! Приличия следует соблюдать всегда, в любых обстоятельствах. Именно таким должен быть внешний мир - эгоистичным, но честным.

Самая лучшая сторона секса со шлюхами - возбуждение и разнообразие. Если вы утверждаете, что более двух лет наслаждаетесь сексом с одним и тем же партнером, то либо лжете, либо у вас что-то с головой. Из всех половых извращений моногамия - самое неестественное. Большинство наших романов следует по проторенной колее: лихорадка - скука - ловушка. Этим объясняется большинство трений в нашей жизни: любовь зиждется на иллюзии, будто одна женщина отличается от другой. Однако в бордель человек всегда приходит с восторгом незнания того, что его ожидает.
Беда с обычным сексом в том, что за ним следуют поцелуи, а потом приходится о чем-то говорить. После того, как вы хорошо узнаете своего партнера, вам меньше всего на свете захочется с ним трахаться. Я люблю давать, а не получать; обладать властью хозяина, а не обязанностями гостя. Сейчас брошу это писать и через две минуты окажусь в объятьях шлюхи. Я знаю, что иду ей вставить и что на самом деле она меня не хочет. А через десять минут вернусь к своей писанине. Что я ненавижу - так это бессмысленные и бездушные случайные свидания, когда вам приходится долго врать, чтобы лечь в постель с женщиной, на которую вам наплевать.

Все самое плохое в жизни достается бесплатно. Хорошие вещи нуждаются в ценнике. Как можно уважать женщину, которая сама себя не ценит? В юности я думал, что важно не то, с кем тебе хочется переспать, а то, с кем тебе хорошо в социальном и духовном смысле. Теперь я знаю, что это чушь. Важно именно то, с кем тебе хочется заняться сексом. В прошлом мне приходилось обманывать своих женщин. В жизни вы лжете только двум людям - своему сожителю и полицейскому. Все прочие слышат от вас правду.

В какой-то степени я получал удовольствие от обманов. В сексе с чужой подружкой есть что-то от тщетности желания. Секс без предательства казался мне бессмысленным. Без жестокости не было бы пира. Тайная жизнь дает восхитительные ощущения. Кроме того, у меня возникают проблемы с бесплатным сексом. Меня отталкивает низменность тела, его грязь и гниль. Я ужасаюсь тому, что самое возвышенное, красивое и божественное неотделимо от самых животных функций организма. Любовь за деньги не вызывает таких чувств - из-за того, что она анонимна.

Имея дело с женщинами, я главным образом ненавижу интимность, вторжение в глубины моего личного пространства, медленное удушение моего искусства. Писатель пожизненно прикован к скуке подневольного труда и ритуала совокупления. Любовь к кому-нибудь для меня похожа на ловушку. Три года назад я получил избавление. Я нашел девушку, в которую мог влюбиться... и при этом спать с проститутками. Она отправляла меня в бордели, чтобы я спал с другими женщинами. Я покупал ей девушек на дни рожденья, и мы вмести ходили в публичные дома. Я навсегда освободился от темной, сырой тюрьмы вечной любви.

Проститутка живет вне социума. Она либо отвергнута социумом, либо противостоит ему. Нужна отвага, чтобы переступить черту. Проститутка заслуживает уважения, а не наказания. И разумеется, не жалости и не молитв.
Конечно, в нашей стране распространено убеждение, что мужчина так или иначе эксплуатирует женщину, но я в это не верю. Фактически наиболее успешные отношения эксплуатации возникают между проституткой и клиентом, так же, как между наркоторговцем и наркоманом. Кроме того, они наиболее чисты. Они свободны от каких-либо скрытых мотивов. В них нет гнусного "перетягивания каната". Мужчина ничего не берет, а женщина ничего не дает. Секс с шлюхой - самый чистый секс, какой только бывает.
Почему такой жалкий ублюдок, как я, так любит шлюх? Зачем платить им? Проблема не в том, что современная женщина стала проституткой, которая не оказывает услуг. От любительниц подразнить не добьешься удовольствия; они алчно принимают подарки, которыми скрепляется договор, и тут же его нарушают. Шлюха, по крайней мере, расплачивается своим телом, из-за которого идет торг. Большая разница между сексом за деньги и бесплатным сексом состоит в том, что бесплатный секс обходится гораздо дороже.

Есть еще один момент. Я стремлюсь к тем ощущениям, которые несет с собой секс, но без занудства, связанного с их доставкой. Бордели дают возможность поразительной физической близости без вторжения в сферу личного. Я люблю этот искусственный рай, эту анонимность; люблю использовать деньги, самый безличный инструмент близости, для покупки самого личного акта близости. Похоть превыше любви, сильные ощущения превыше безопасности, и ты падаешь в объятия женщины, но не оказываешься у нее под каблуком.

Ощущая инстинктивное сочувствие к тем, кого осудило приличное общество, я и сам хочу переступить черту. Платить за секс - значит смыть с себя налет искусственности и цивилизации и познать истинно животную природу человека. Некоторые люди гордо заявляют, что никогда не платили за секс. Следовательно, для них деньги более священны, чем секс?

Но одна из главных причин моей любви к проституткам состоит в том, что я люблю нарушать закон. Вот почему, в частности, я против легализации борделей. Запретный плод всегда сладок. Обедая по вечерам в Сохо, я думаю: эти креветки восхитительны! Как жалко, что их не запретили. И я уверен, что в этом отношении я не одинок. Даже Адама не прельщало яблоко как таковое; оно прельщало его лишь как запретный плод.

Что касается самих девушек: иногда утверждают, что легализация их ремесла повысит их безопасность. Однако в Сохо уровень преступности и так один из самых низких в стране. В любом случае преступления и риск - неотъемлемая часть жизни. Не Фрейд ли говорил: "К жизни теряется интерес, когда нет возможности рисковать ею"? Именно риск отделяет все, что есть лучшего в жизни, от ее утомительной стороны.

Я решил поговорить с Клавдией, моей любимой проституткой. Впервые я увидел ее в Лондоне на улице Найтсбридж десять лет назад и был так очарован ее призрачной красотой, что пошел за ней следом. В Клавдии можно было разглядеть женщину высшей пробы. Лица английских девушек выглядят так, как будто на них не хватило материала: тонкие губы, прозрачные веки, квадратные челюсти, большие кадыки. И - иссохшие души. Клавдия же кажется уроженкой Средиземноморья - у нее полные, сочные губы, горящие ноздри и черные глаза, большие, как блюдца.

Я крался вслед за ней до самого Сохо по Брюэр-стрит. Нет! Невозможно! Быть того не может! Она повернула и зашла в бордель. Я не верил своим глазам. Я могу трахнуть Ракель Уэлч за 25 фунтов!

Когда я спросил Клавдию, хочет ли она, чтобы проституция была легализована, она решительно ответила: "Ни в коем случае! Несколько месяцев назад я пыталась устроиться на легальную работу. После выплаты налога и национальной страховки у меня практически ничего не осталось. И я вернулась сюда. В хороший день я зарабатываю по 500 фунтов. У меня нет сутенера, и даже с учетом накладных расходов и зарплаты горничной денег остается больше чем достаточно". То-то и оно. Подоходный налог породил в Британии куда больше лжецов, чем проституция.

О деловой стороне проституции мне мало что известно. Несколько лет назад я работал в женском и мужском эскорте. Я обставил одну из комнат в своей квартире на Шеперд-маркет в стиле борделя и предложил свои услуги эскортному агентству. Я занялся проституцией ради любви, а не денег. Само собой, деньги мне тоже доставались. Мои клиентки нуждались в обществе, иногда им хотелось ласки в полночный час, иногда - просто секса. Всякий раз приходилось сильно нервничать при мысли, сумею ли я оправдать их ожидания, но у меня, по крайней мере, имелась серьезная причина любить моих любовниц: они платили мне. Я не волновался, что кто-то называет меня проституткой или извращенцем.

Как вы видите, сочувствуя проституткам, я сам всегда принадлежал к их миру. Что касается остальной части общества, проституция - зеркало мужчины, а мужчине никогда не грозила опасность увязнуть в болоте красоты. Так почему бы нам не оставить проституток в покое? Или научиться любить их по моему примеру. Секс - одна из самых цельных, одухотворенных и естественных вещей, которую можно купить за деньги. И, подобно всем другим играм, он становится еще интереснее, если в него играть на деньги. И еще интереснее, когда он под запретом.

Шлюхи и пьяные инстинктивно понимают, что здравый смысл - враг романтики. Бюрократы и политики, пожалуйста, оставьте нам немножко фантазии! Я знаю, что вы думаете. "Пусть он и ему подобные идеализируют шлюх и воров, пусть находят на улице благородство и живописность, но ведь ему никогда не приходилось быть частью этого мира". Ну и что с того? Когда-нибудь и я окажусь на улице, а до того момента за ее романтику мне приходится платить. А как еще иначе молодые, богатые и красивые найдут в этом городе секс? Да-да, я знаю - проституция неприлична, унизительна и позорна. Дело в том, что я такой же."

"В защиту борделей" Себастьян Хорсли - перевод Николая Эдельмана

"The brothel creeper" Sebastian Horsley - оригинал статьи