Коллега, Ваше милое общение с А. чем-то неуловимо напоминает
историю про Колю Остенбакена и польскую красавицу Ингу Зайонц.
Один от другой чего-то добивался.

В свете драматического накала Вашего бескорыстного любопытства
мне припомнилась одна сценка из "Голубого сала" Вовы Сорокина,
которой 20 лет в обед. Ссылку даю на официальный сайт САЛО

Предисловие:

Хват — живая легенда МГБ, дважды Герой Советского Союза,
следователь по делу зловещего вредителя Вавилова ...

Действо:

Вдову профессора Петрищева Хват не стал подвешивать. Грудастую
корпулентную даму раздели, приковали к мягкой кровати, сделали
ей инъекцию люстстимулятора пополам с кокаином. Хват сменил
кожаные перчатки на резиновые, растер между ними вазелин и,
присев на кровать, стал массировать даме клитор, одновременно
сжимая ее рыхлую венозную грудь.
— Мамочка... мама... — сладко плакала раскрасневшаяся вдова.
— Сделаем хорошо хорошей девочке... сделаем сладко... — зашептал
Хват ей в розовое ухо. — Девочка у нас красивая, девочка нежная,
девочка умная... девочка расскажет все нам... девочке будет так
приятно, так хорошо...
Он почти довел ее до оргазма и сразу остановился. Петрищева хотела
было помочь себе толстыми бедрами, но Хват схватил их, развел:
— Нельзя, нельзя... девочка еще не сказала.
Так повторялось три раза. Петрищева билась на кровати, как тюлень,
обливаясь слезами и слизью.

...

— И ну поделай, и что это... и ну поделай, и что это... — подмахивала
она руке Хвата ...
— Хуй тебе, — Хват встал с кровати, стянул с рук жирные перчатки ....

Послесловие:

Лифт тронулся наверх.
— А в отделе говорят — вы в отпуске! — белозубо улыбнулся майор.
Хват раскурил трубку, устало посмотрел майору в переносицу:
— Баб допрашивать — все равно что из говна пули лепить. Понял?
— Понял, товарищ полковник! — еще белозубей заулыбался майор.