Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
я шагнул из яркого широкого коридора с солнечными зайчиками в проём лязгнувшей металлом, обшарпанной, двери и, очутился в темноте.
Вернее не в темноте, а в гнусных сумерках, создаваемых двумя источниками света. Первый источник – висящая над дверью на собственных проводах, еле мерцающая лампочка на 30 Ватт без выключателя. Второй источник света – это отверстия диаметром 3 мм, просверленные в железном листе, вваренном в оконный проём. Отверстий было мало, и они сияли осколком солнечного дня примерно, как редкие звёзды мерцают на облачном небе. Из-за этого сумрака воздух в комнате был осязаемым настолько, что, казалось бы, его можно было резать на куски ножом.
Потом пришёл запах. Трудно передать этот влажный запах – немыслимый винтаж, сплетённый из прелых мужских тел, пыли, еды, постельного белья, раздавленных клопов и параши. Поверьте, нигде больше такого запаха нет. И вот, я стою на пороге этой комнаты в белоснежных кроссовках Nike Air Max, в белых носочках Nike, в светло-голубых джинсах Levis маде-ин-сша, в белой T-Shirt Nike Dry Fit, сплетённой из синтетических волокон особым образом в тех же соединённых штатах, в белой короткой спортивной куртке Levis и с ощущением, что следующим моим шагом будет шаг в пропасть с долгим падением вниз и острым до истерии желанием проснуться за мгновение до удара оземь, точно, как в кошмарном сне.
И я сделал этот шаг, но не провалился в небытие, а ощутил под упругой подошвой кроссовок крепкий дощатый пол. За десять секунд с момента, когда за мной захлопнулась дверь, которую здесь называют калиткой, мои глаза привыкли к сумраку и, я увидел группу людей с бледными, как у покойников, лицами. Эти люди сидели на корточках вокруг газеты, аккуратно расстеленной на полу. У меня мелькнула мысль, что они эту газету читают, как на уроках политинформации в школе. Чуть дальше, ближе к окну, вдоль стен, стояли металлические двухъярусные кровати, по четыре кровати с каждой стороны. Всего восемь шконок.
На этих кроватях лежали и сидели ещё люди. Свободно было всего лишь одно место – около заваренного окна - решки, на втором ярусе. Третьим чувством, посетившим меня через 12 секунд, после того, как за мной захлопнулась калитка, было дикое, совершенно непреодолимое, животное чувство усталости. Полностью повинуясь своим инстинктам, я выбрал кратчайший путь к своей цели – протиснулся мимо сидящих на полу людей, перешагнул через газету, попутно заметив, что на газете лежала какая-то снедь вроде отварной картошки, солёных огурцов, растерзанной тушки жареной курицы и перьев зелёного лука. Перед кроватью мне пришлось тормознуть, так как на второй ярус забраться было не так то просто. Я бросил кроссовки внизу, благо они были уже без шнурков и очень легко снимались, наступил на нижнюю постель и, упруго подпрыгнув, растянулся на свободной койке второго яруса.
Минут пять я лежал, уставившись в потолок, и ощущая, как гудят мои мышцы, словно провода высоковольтной линии. Мыслей не было. Были чувства. Рефлексы. Пять минут спустя мне показалось, что слишком тихо в этой комнате и, я посмотрел вниз. Все люди смотрели на меня. Из группы, сидящей вокруг газеты, отделился коренастый парень, подошёл ко мне, облокотился на край «моей» шконки и тихо, но внятно сказал – «ну, раз ты так резко через дубок перешагнул, то рассказывай, кто ты, что ты, кого знаешь, надеюсь, ты не ошибёшься в своих ответах и вопросах».
Я посмотрел вниз, где белели в темноте мои кроссовки, прицелился и спрыгнул вниз прямо на них. Обулся. Подошёл к группе людей, сидящих вокруг газеты со снедью – дубка, присел на корточки. Задумался… «Поздоровайся, хотя-бы, для начала. Скажи, как зовут. Статья какая. Кого знаешь из «людей»…» Сначала здороваюсь – «Здравствуйте!», потом представляюсь – «зовут меня Мигель». Народ оживляется – «Эт погоняло, что-ли?». «Нет - говорю – просто имя. Можно звать Михаилом, если так привычнее.» Гы-гы-гы, ну и имечко, еврейское что-ли? – все сразу повеселели. «Нет, - отвечаю – не еврейское. Обычное испанское имя. Только давайте не будем сейчас об имени моём – расскажу потом, если захотите».
«Ладно-ладно, тише – коренастый крепыш успокоил публику, по какой статье попал?» Честно говоря, не знаю. Запомнил только цифры – 163, часть третья, а,б,в. Да ну? Точно не знаешь? А срок знаешь? Тоже не заешь? Да ты парень попал – от семи до пятнадцати с конфискацией имущества! Я делаю удивлённое лицо –
«семь СУУУУТОООК???? Здесь??? За что??? Вот уроды, я вообще не виноват!!!!»
Народ вокруг меня падает от судорог смеха…. Минут через пять, собрав воедино обрывки фраз проникающих в моё сознание сквозь дружный гогот, я начал понимать, что не суток, а лет, не здесь, а в Серпухове, и вообще виноватых нет, все страдают за правду и справедливость. Ещё минут через десять вся хата, так здесь называют камеру, собралась плотным кольцом вокруг дубка и, народ в полной тишине стал слушать мой разговор с Сашей – так представился крепыш. Знаю ли я кого-нибудь из «людей»? Сейчас, в данный момент не знаю, так как несколько лет не в теме, но на заре юности знал кой-кого. Хасан, Полковник, Фрол – этих знают все. Местные гопники, которые крышевали наш бизнес – кто убит, кто спился, а кто в тюрьме. Этих не знает никто. Такова участь бойцов – пушечное мясо. А вот тебя, Саша, я видел раз в нашем магазине. Саша удивился – ну-ка, ну-ка… продолжай…
В общем, один из наших магазинов в давние-стародавние времена торговал продукцией Щелковского мясокомбината и вот однажды какой-то странный человек через продавцов «назначил нам встречу». В те годы, в конце первой четверти 90-х, только-только пошло новое веяние не «забивать стрелу», а «назначать встречу». Мы - я и мой партнёр по бизнесу, встретились с этим человеком и послали его куда подальше. Вежливо. Мы-ж интеллигентные люди. Ну, представьте, приходит к нам якобы директор магазина, весь на понтах, в турецкой кожаной куртке, вязаной шапочке-петушке, в трениках и китайских кроссовках, не бритый, с синяком под глазом и рассечённой губой, который в общем-то нам не конкурент, поскольку его якобы магазин не в нашем районе находится и безапелляционно требует отдать ему все концы откуда мы колбасу таскаем. Ей-богу, чудак какой-то. Был послан потому, что для того, чтобы покупать колбасу на мясокомбинате никаких концов не нужно. Нужно было просто туда приехать в отдел сбыта, подписать договор о сотрудничестве и утвердить график по каким дням будет приезжать твоя машина и сколько будет забирать колбасы, сосисок, пельменей, мяса, окороков и т.п. На следующий день этот товарищ встретился по этому поводу с нашей крышей, на которую приволок Сашу. Саша оказался в авторитете. Наши бандюки в общем-то испужались немного такому высокому визиту и довольно истерично искали нас по всем нашим точкам пару дней. В итоге мы тогда встретились с этим Сашей и вежливо объяснили ему абсурдность просьбы директора магазина, дали наклейку от колбасы с почтовым адресом Щёлковского мясокомбината и сказали, что никаких концов там не нужно, разве что для двух симпатяшек на отпуске готовой продукции. Вся встреча с Сашей заняла пару минут, не больше. Но он меня вспомнил. Вернее не меня, а ситуацию.
Тот директор оказался его младшим братом, необоснованно строившим из себя крутого под тенью старшего, но это ему прощалось, как я понял из-за снисходительного отношения старшего к младшему – у братьев была большая разница в возрасте, лет десять. И вот, я сижу на корточках у дубка в хате, рассказываю о давно минувших делах старшему, которого заперли по подозрению в заказных убийствах, а его младший уж лет пять мотает срок за убийство своего тестя. А ведь так всё хорошо начиналось в 1991 году… Летом 1991 года я со своим институтским другом заработал около 100 штук зелени. Всего за неполные 3 месяца каникул. «Торговец мороженным» - так называется креатив ещё одного моего друга о тех бурных временах. Но это уже совсем другая история, а сейчас я попал в крупный фантасмагорический переплёт.
Я успел рассказать публике о том, что по образованию врач и перешёл было к рассказу о том, как получилось, что я оказался в хате, но Саша меня перебил – «подробности никому никогда не рассказывай, здесь любой из нас тебя заложит, если представится такая возможность. «Язык твой – враг твой» - здесь это правило действует на все 200 процентов. Ни с кем не говори по-душам, ни с кем не дружи, не верь никому. Каждый за себя. Всегда прежде чем сказать, думай, что сказать. За слово – убивают. Сейчас ложись отдыхай, приходи в себя, будешь в хате лепилой, не стремайся – это доктором, поможешь кому, таблетку у ментов выпросишь. Никто тебя не тронет».
Я залез на «свою» шконку, положил под голову куртку и уставился в потолок, который был каким-то закопченным и создавал впечатление хмурого, дождливого неба. Ко мне вернулись мысли и все события предшествовавших этому дню трёх месяцев, пронеслись ярким вихрем перед моими глазами.
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Завязка была очень простой. Я открывал свою фирму, которая будет заниматься медицинской техникой. У меня было почти всё готово. Был небольшой офис, были сотрудники, секретарша, телефон и три компьютера. У меня были поставщики – фирмы-производители медтехники с которыми я договорился о сотрудничестве. У меня даже был Заказчик и у этого Заказчика неожиданно появились деньги на мой первый контракт. Первый в качестве руководителя конторы, а не менеджера. У меня не было только одного – юр.лица. Вернее, оно было, но в стадии регистрации. То есть было всё, но некуда было принимать деньги. Обычное дело в России. Можно планировать всё, что угодно, но планы рушатся из-за того, что бюджетные деньги падают на счёт госзаказчика либо непредвиденно рано, либо непредвиденно поздно, но почти никогда вовремя.
В общем, пролетел бы я с этим контрактом, если бы у меня не было друзей, которые мне сопереживали. Одним из этих друзей был мой давний институтский товарищ – афганец, меломан, травматолог, коммерсант и рогоносец в одном лице. Меня всегда поражала его склонность к собирательству дорогих пластинок и аудиотехники, энциклопедическое знание дискографии всех известных групп - он в любой момент мог ответить какой артист в каком году записал какой диск и на каком инструменте играл в каких группах, также меня удивляло его хлебосольство – у него дома всегда были гости, но никогда не было денег. И ещё я удивлялся, что он воспитывал ребёнка, которого ему родила жена, забеременев от слесаря, который жил в доме напротив. Вот такая была у него мини-сантабарбара.
Звали моего товарища Сильвестр, Силя, или Слай. Периодически пьяный слесарь кричал под балконом у Слая разные матерные гадости, смысл которых сводился к требованию отдать ему ребёнка, который, справедливости ради надо сказать, был как две капли воды похож на своего настоящего родителя, а мой товарищ выходил на улицу и бил слесарю морду, после чего возвращался к жене и кричал на неё матерные гадости, смысл которых сводился к тому, что она сука. Однажды она подарила ему на день рождения рога от убитого лося, а он эти роскошные рога приделал на стену и использовал в качестве вешалки для головных уборов.
Слай тогда был на мели и мечтал, что я стану нивротебательским коммерсантом и возьму его к себе на работу. У меня даже должность была для него заготовлена и рабочее место - стол, стул, канцелярские принадлежности и телефон. Компьютер Слаю не полагался, т.к. он с компьютерами не дружил. Принципиально. И вот спрашивает он у меня, как развивается ситуация с Заказчиком. Я ему рассказываю, что контракт уходит, т.к. фирма у меня пока ещё в стадии регистрации. Нужна дружественная контора, через которую можно было бы провести хотя-бы первую часть контракта. За комиссионные, но такой дружественной конторы в тот момент у меня просто не было. Вдруг у Слая родилась идея – Мигелище, так ведь Юрка гендиректор. Мы договоримся с ним без проблем!
Чесслово, я не знал, что Юрка гендиректор. Это был ещё один мой друг, школьный друг Слая. Мы вместе выпили много литров водки, много прослушали редких пластинок и много говорили на разные философские темы. Я познакомился с ним летом 87 года после первого курса института, когда мы с одногруппниками решили срубить бабла в одном из подмосковных колхозов на остеклении теплиц. Его приволок с собой Слай. Юрка тогда заканчивал инъяз, хипповал, фанател от Юрай-Хипа и трахал хиппующих поэтесс. Мне запомнился его рассказ о поэтессах, пока мы ждали бригадира по теплицам. Поэтесс было две и однажды Юркиных сил на них не хватило, потому что он был пьян. Тогда они особым образом перевязали ему яички с членом так, чтобы член всё время стоял и трахали Юрку в течение шести часов непрерывно, не позволяя ему кончить. После тех экспириенсов Юрке пришлось какое-то время лечиться, но в итоге всё закончилось благополучно.
Прошли годы, Юрка работал переводчиком-синхронистом, а в свободное от переводческой деятельности время, руководил конторой, продающей стройматериалы. Я опасался, что название его фирмы мне не подойдёт, но на удивление название оказалось вполне нейтральным. Мы договорились за пять минут. Ему нужно было переводить поступающие от Заказчика деньги на счёт завода медтехники. Один месяц. Пятьдесят тысяч долларов. За это он получал наличными 5% от всех безналичных платежей. 2500 долларов. Мы заключили с ним договор, потом я заключил договор с Заказчиком. И бизнес пошёл. Завод получил предоплату и отгрузил оборудование. Мои инженеры всё смонтировали, а я обучил персонал работе на этом оборудовании. Юрка получил свои 2500, Слай получил рабочее место и в дополнение к телефону ещё и самый крутой пейджер, проплаченный на год вперёд. Регистрация моей фирмы успешно завершилась.
Оставалось выполнить мою, вторую часть контракта – поставку расходников для этого оборудования. Заказчик заключил со мной ещё два крупных контракта и я решил сделать себе отпуск на майские праздники – неделю на Крите, с моим школьным другом, с которым дружили с детства, и до сих пор дружим семьями. Перед моим отъездом звонит мне Заказчик и уведомляет меня, что отправляет платёж по второй части моего контракта, ок, говорю, отличная весть, вернусь – разберёмся. Оставляю печать на хранение Слаю и лечу на Крит с отличным настроением. Там мы плещемся в лазурном море, загораем, я читаю Улисса и гоняю на арендованном чоппере по местам раскопок древней цивилизации. Периодически звоню в банк, узнать состояние счёта. Денег нет. Звоню в бухгалтерию Заказчика – деньги отправили, вот номер платёжки и сумма. Ещё через день звоню в банк – никаких платежей не поступало и не уходило. 8 мая, в предпраздничный день ещё раз звоню в бухгалтерию Заказчика и прошу проверить реквизиты куда отправили платёж. Мне читают реквизиты Юркиной фирмы. «Ёйооо-майооо, контракт-то ведь уже закрыт!» - говорю им в трубку телефона, – «По второй части контракта реквизиты совсем другие». На том конце провода воют – «Перепутали сдуру! Но, это-ж Ваши партнеры, пусть перекинут деньги Вам на счёт, а то возврат по бухгалтерии объяснять замучаемся, да ещё генеральный нас вздрючит!» Ладно, говорю, не переживайте, сейчас перезвоню Юре и уладим эту проблему. Звоню Юре. Его нет ни на работе, ни дома. Звоню Слаю. Его тоже нет дома, жена отвечает, что уехал с Юркой пьянствовать, а завтра мы вместе едем в дом отдыха. Ну, оно понятно – майские праздники, шашлыки… Ладно, говорю, передай Слаю, что платёж по ошибке Юре ушёл, вернусь, решим что делать. А сам не могу успокоиться почему-то… Вот думаю странное дело, вроде всё должно быть в порядке, а под ложечкой как-то нехорошо ноет…
очнулся от воспоминаний, когда кто-то потряс меня за плечо – «Слезай, меняемся, другая смена!». Такие дела.
В камере восемь шконок. Две двухъярусные конструкции у одной стены и две двухъярусные – у другой. Рама из гнутых труб круглого сечения диаметром сантиметра четыре. Лежбища – вогнутый лист металла, толщиной 3 мм, шириной 400 мм, длиной 1800 мм, вваренный в рамку из той-же трубы. Все углы закруглены большим радиусом. Конструкции крепко прикручены к полу болтами без шляпок. Покрашены тёмно-коричневой масляной краской. Никаких матрасов и подушек не полагается.
З/к должен спать не более 6 часов. В сутки помещается четыре раза по шесть часов. Поэтому в камере нормальное количество з/к-нных - 32 человека. 8 из них спят лёжа на шконках, остальные 24 либо бодрствуют, либо спят на корточках, привалившись спиной к стене. Сидеть в хате не на чем.
Вдоль стены у окна, внизу вплотную к стене, проходит круглая труба отопления, диаметром 20 см, вверху, под потолком, проходит квадратного сечения металлический кожух централизованной вентиляции, воздух проходит мимо всех хат справа-налево. У калитки слева – параша. Эмалированный нужник, с платформой для ступней, вмонтированный в пол, вода течёт по канализации мимо всех хат слева-направо. От остального пространства параша отделена бетонной перегородкой высотой 80 см, длиной метр, шириной сантиметров 20.
За перегородкой из стены торчит эмалированная раковина и над ней торчит из стены единственный кран с холодной водой.
Вся сантехника имеет рыжий цвет от окислов железа подмосковной воды, рыжий фон сочетается с черными сколами и потёками несмывающейся никакими порошками грязи.
К раковине примыкает трёхъярусный стол, сваренный из металлического уголка. Стол шириной 80 см, высотой метр, глубиной 30 см. На этом столе находится только еда. Еда всех 32 человек. Из еды личного нет ничего. Еда любого з/к принадлежит всей хате.
Стены хаты покрыты шубой. Шуба – совдеповское изобретение звукоизоляции между смежными хатами. На каменную стену накладывается несколько слоёв тонкой металлической сетки, сетка покрывается толстым слоем очень крепкой штукатурки, потом ещё несколько слоёв сетки и ещё толстый слой штукатурки. Получается неравномерный многослойный сэндвич из воздуха и штукатурки, скреплённый нитями сетки. Финишный слой штукатурки представляет собой очень неровную, шершавую поверхность, тёмно-серого, почти чёрного цвета, отдалённо похожую на свалявшийся искусственный мех. Наверное поэтому и называют эту штукатурку шубой, а также за то, что под этой шубой ничего не слышно, сообщаться между хатами посредством азбуки морзе становится нереально. Со временем штукатурка растрескивается, улучшая свои звукопоглощающие свойства, в трещинах заводятся мокрицы, тараканы и страшное явление – клопы.
Если тараканов время от времени достаточно эффективно морят, обрабатывая химией хаты, то клопов оттуда вытравить невозможно. Они плоские, умеют глубоко забираться в трещины шубы настолько, что яд до них не достигает. Столкнувшись первый раз с кровососущим, я каждый раз, перед тем, как лечь на шконку, прожигал зажигалкой шубу. Моему примеру последовали все и нас клопы не кусали.
Размер хаты – три метра на шесть метров, высота потолка 3,5 метра.
Я слез со шконки, получается у меня впереди 18 часов свободного времени. Рядом со мной таких же как и я 23 неприкаянных человека на почти свободных 14 квадратных метрах дощатого пола. Вокруг меня атмосфера, наполненная сизым дымом дешёвого курева, увлажнённая испарениями из параши и выхлопом лёгких 32 людей. Все коронные места у стен заняты, остаётся только ходить?
Сказать, что мне стало тоскливо – это ничего не сказать. Мне тогда было ещё не известно, что досуг з/к довольно плотно заполнен. Первое значительное событие, свидетелем которого я стал – это дорога. Не дорожка кокаина на плоской поверхности, а информационная связь между камерами.
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Саша подошёл к параше. Сама фраза уже звучит поэтически, а действие было артистическим. Саша сел на корточки перед парашей. Не задом к параше, а передом, не как срать, а как блевать, посмотрел на людей в хате и громко, приказным тоном сказал – «Всем тихо!!!». В хате воцарилась тишина. Он открыл кран смыва, настолько, чтобы трубы не шумели. В парашу потекла вода, а Саша наклонился прямо над очком, сложил ладони рупором и зычно прокричал – «Ууу-рррууууу-ррруууууу!!!». Хммм. Именно у-ру-ру. В парашу. Прямо туда, в то отверстие, куда смываются фекалии зеков.
Потом Саша пружинисто вскочил, растолкал попутно замешкавшихся, вскочил на верхнюю шконку, что справа от окна, ухватился рукой об вентиляционный кожух и подтянулся к окошечку вентиляции. Оттуда, через небольшую паузу вместе с потоком воздуха донеслось – «Говори!». Саша спрыгнул вниз, подошёл снова к параше и громко, тщательно выговаривая слова, делая между ними паузы, произнёс – «Узнай… где… сидит… Золотой… повтори!» и опять вскочил на шконку к вентиляции. Оттуда воздух принёс ответ – «Повторяю… узнать… где… сидит… Золотой… говори!» Саша ещё раз подбежал к параше и крикнул туда – «Конец… связи!». Вот и всё. Хата опять задвигалась, народ зашумел, закурил, заходил.
На самом деле в других хатах действие повторилось, через парашу и вентиляцию вопрос медленно двигался от хаты к хате, каждый старший по хате (бригадир) допрашивал всех зеков – «Золотой здесь есть? Эй ты, хватит спать, как погоняло? Кто знает Золотого?» Когда сбор данных закончился в самой дальней хате, оттуда пошла обратная волна - «В 37 нет» и так далее, но с небольшими изменениями, например в 36 там где Золотого тоже не было, отвечали не в «37, 36 нет», а просто «в 36 нет». Таким образом, где-то через час, до Саши дошла информация, что его подельника ещё не привезли из тюрьмы в СИЗО, на очередное заседание суда. Это означало, что Саше придётся зависнуть в СИЗО ещё минимум на четыре дня, так как суббота-воскресенье – выходные, остаётся понедельник – самый ближайший день в который Золотого могут отконвоировать в СИЗО и Саша сможет с ним определить тактику ведения боя в зале суда.
Другой дороги в СИЗО больше не было, ни ниточек из камеры в камеру, ни корабликов из параши в парашу. Не было потому, что в СИЗО никто больше, чем на 10-15 суток не задерживался. Бывали, конечно, редкие исключения, когда люди и год и два проводили в СИЗО, но для организации настоящей дороги всегда требуется постоянный коллектив и ответственные люди. В СИЗО бывают проблемы даже с такой примитивной организацией информационного канала. Обычно из-за того, когда в камеру, расположенную где-то посередине, попадает группа так называемых отморозков. Это крайне неуравновешенные, агрессивные люди, для которых нет ни правил, ни авторитетов. Для них есть только игра их больного воображения. С такими не только дорогу наладить, но даже передать из камеры в камеру чай/соль/сахар/хлеб/сигареты не получится. Бывают и такие потребности – далеко не всем родственники и друзья приносят дачку. Дачка – это передача по-тюремному. Для отморозков есть только одна мера воздействия – грубая физическая сила. Обычно эту силу применяют сами зеки. На пятый день моего заключения такой случай произошёл.
В соседней от нас хате отказались поддерживать дорогу. Тогда Саша вызвал ноги. Ноги – это коридорный надсмотрщик.
- Слыш, командир, в соседней хате бузят!
- Да слышу, нас тоже затрахали гандоны, скорее бы смену сдать
- Вот, командир, держи на пузырь, ты переведи меня туда на пару минут, всё будет тихо, хоть ночью спокойно поспишь
- Командир» пол-минуты морщил лоб в размышлениях.
- Да ты не бойся, я его не убью и синяков не будет!
- Ладно, давай!
Щёлкнул засов и через три минуты дорога заработала как по-маслу. Вот так, за пузырь и за деньги можно многое организовать. Самое главное, чтобы зек вёл себя примерно, не бузил и был в авторитете. В тех хатах, где налажен порядок, есть всё. Свет, горячая вода, сигареты, водка, хлеб, деньги и женщины.
Как так происходит? Да очень просто. У зека есть две возможности получить с воли материальные блага. Одна возможность – через адвоката, а вторая – через дачку. Через адвоката обычно передают деньги. Спрятать пару-тройку крупных купюр в одежде – очень просто. У зека всегда заготовлен открытый изнутри шов в джинсах, или в ботинке дырка, или кусок двойного скотча на яйцах – способов тысяча. Бывает, что и находят при обыске, но гораздо реже, чем пропускают. Если к зеку относятся по-человечески, то половину бабла отдают, если находят, конечно. Если адвокат не передаёт оружие/наркотики/напильник, то, как правило, неприятных инцидентов не возникает.
С дачками всё намного сложнее. Список продуктов и вещей, разрешенных к передаче, хоть и ограничен, но весьма обширен. Запрещены скоропортящиеся продукты, но их тоже можно передавать за небольшую мзду. Все твёрдые продукты или ломаются, или режутся, или крошатся. Батоны колбасы, бруски сала, варёное мясо – режут. Булки хлеба, пирожки с капустой – крошат. Плитку шоколада, конфеты, сигареты – ломают. Обёртки шоколада, конфет и сигаретные пачки проверяют на предмет писем. Если что-то написано – выкидывают. Пакеты с соком, молоком, водой – вертикально прокалывают спицей. Вещи к дачке ощупывают. Закрытые швы, как на джинсах, пояс – прокалывают вдоль острой вязальной спицей.
Ну и пофигу – сотка баксов с маленькой дырочкой от спицы меньше не становится. На обёртках шоколадки, или конфет пишут бесцветными чернилами. Письменные принадлежности, записки, водку, лекарства – пакуют в гандоны. Гандон завязывается так, чтобы в нём, кроме предмета дачки оставался пузырь воздуха. Потом гандон опускается в аккуратно открытый по шву пакет сока, или молока. Пакет заклеивается и – в путь! Когда спица прокалывает пакет, то плавающий в нём свободно гондон не прокалывается, а просто отплывает в сторону.
Мне с хатой повезло. У нас был порядок и не было отморозков, были, конечно, ублюдки, но они вели себя тихо на общем фоне. Поэтому у нас была и пена для бритья, и зубная паста, и шампунь для головы, безопасные бритвы, вилки/ложки, зажигалки, кипятильник, лампа над калиткой, тряпки для влажной уборки пола, верёвки для сушки стиранного исподнего, зажигалок штук пятьдесят, правда половину из них истратили на поджарку клопов, были карты – настоящие тюремные, кости для игры в нарды и сама доска, но разборная так, чтобы можно было её прятать. Были и деньги. Общак. Небольшой. В основном для принятия быстрых решений - заслать ноги за лекарствами, за водкой, за девками. Личные деньги там тоже бывают нужны, поэтому из 200 баксов, которые передал мне адвокат, 50 Саша забрал на общак. В принципе, я запросто мог отдать все бабки, потому что не знал, куда их можно применить самостоятельно, но Саша больше не взял – «прибереги у себя». Зачем – не знаю.
Деньги тратятся либо по необходимости, либо по воле хаты на развлекуху. Если есть бабки, нет страждущих, есть желание, то стая волков обсуждает идею – купить 0,5 водки, или не надо, т.к. закуси нет, или коридорный не надёжный, купить час в женской камере дохтуру – вот для него шок будет, а девкам супииир – антилихента трахнуть, поржём по приколу, или ну его нах, у него ещё не встанет, или можно блядь зказать с Тверской – 100 баксов бляди, 100 баксов ногам. 200 баксов – кто будет проститутку ебать? Из 32-х согласные были человек 10. Просто потому, что остальные или только что очутились в СИЗО и ещё не проголодались настолько, чтобы при всех ебаться, или невминько от всей камерной ситуации и баба нах не нужна, лишь бы с мыслями разобраться… Если кто-то из сокамерников не согласен с тратой общака, то несогласному даётся слово и у него есть шанс убедить публику тратить бабки на что-то более полезное.
И вот, в хате суета – принесли дачки. Дачки приносят не все сразу, а по одной через небольшую паузу. Сначала хозяин дачки всё просматривает – нет ли где записки, или предметов личной гигиены, денег, сигарет, лекарств. Еду – всю в общак. Табак – половину в общак. Предметы личной гигиены – бритвы, зубную пасту, зубные щётки – если среди них есть лишние – тоже в общак. Собственников не любят – «Вот сука, а попадёшь ты в ситуацию, что тебе завтра ничего не принесу – с голоду подохнешь, гнида!». Саша и двое уголовников аккуратно раскладывают всё общаковское на столе. Скоропорт идёт сразу на дубок, всё остальное остаётся на период до поступления следующих дачек. В день дачки – пир горой. Алкоголь надо выпить, варёную колбасу, котлеты, творог – съесть. Не думайте, что литр алкоголя на хату – это много. На 32 человек – это всего по напёрстку, а если кто-то откажется, то по пятьдесят грамм. Никто с такой дозы не напьётся до состояния быкования. Зато настроение у всех улучшается. Всё-таки не зря на подводных лодках в паёк входит вино. После ужина все по очереди моют свои шлёнки – алюминиевые тарелки. В принципе, их должны забирать, но нормальный бригадир всегда договаривается с коридорным о необходимом количестве шлёнок на хату. Перед отбоем шлёнки сдаются, утром их опять приносят обратно – с баландой и чёрным хлебом. Вот, вроде бы простое название этого незатейливого предмета обихода, я с первого раза схватил, а один профи – ещё не сидевший, но работающий рекетиром, т.е. уголовник, со шлёнкой облажался, назвав её шлёмкой, от слова шлем. Причём, это я заметил.
- Как-как, говорю, ты называешь тарелку?
- Шлёмкой!
- Шлёмкой? А почему шлёмкой?
- Нууууу, от слова шлём – тарелка похожа на шлём, поэтому так называется – шлёмка.
- А что такое шлём?
- Как что, ты с луны что-ли свалился? Шлём – это каска. У мотоциклиста – шлём, у немца – шлём, в общем, каска.
Народ опять гогочет… Не шлём, а шлем, не шлёмка, а шлёнка!!! Бля, рекетир, нахуй, вот мудило, перед лепилой облажался!!! Аааааа, эээээээ, гы-гы, га-га, шлёмка, ёптыть, оденьте ему на бошку шлём, ёёёёёёёёёооооо, гы-гы-гы….. А ты, сцуко, дохтур, любопытный… Все, бля, любопытные наверное в лепилы идут, бляяааааа, вывел на чистую воду рекетира, ебааать… Вот так, бля, а то, нехуй, зашёл на понтах, рекетир, бля, а его лепила уел, пиззздеццццц…. Гы-гы-гы…. Всё, бля, пизззздеццц, тебе, рекетир, твоё место у параши теперь, ебаааатттттьььь, гыгыгыыгааагагагагаггагааааа….
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Шмон. Шмон – это, как пожарная тревога. О шмоне предупреждают минут за пять. Тюремщикам нужно, чтобы зеки не бастовали и чтоб начальство было довольно. Поэтому зеков предупреждают. В хатах быстро сматываются верёвки, на которых сушится бельё, прячут карты, нарды, зажигалки, вилки, самопальные ножи, кипятильник и лампочку. Всё запрещённое прячется в вырезанных углублениях в шубе – вдоль тех мест, где к шубе примыкают шконки. Ещё в подполе – под шконками вырезано несколько квадратов в деревянном полу. Дырки закрываются оставшимися кусками штукатурки и хлебным мякишем, разжеванным с газетой. Кое-что периодически находят и конфискуют. Предметом бузы и разборок может быть лампочка, кипятильник, карты и нарды. Лампочка и кипятильник – это вообще святое. Почему эти предметы запрещены – я не понимаю. Они ведь всё-равно есть.
Чтобы повеситься, или кого-то связать, можно воспользоваться полоской материала от любой одежды. Тюремщики вынимают шнурки из обуви зеков, ремни из брюк – это идиотизм. Такой-же идиотизм лишать людей света, кипятка и огня. Потому что дачка сигарет и чая официально разрешена. Абсурд в том, что чай нельзя заваривать, а сигареты нечем прикурить – в хатах не должно быть источников воспроизведения огня. А как-же соблюдение личной гигиены без горячей воды? Это никого, кроме самих зеков не волнует. Максимально, со всеми ухищрениями можно просидеть в хате СИЗО не более 15 суток. Поэтому, по разумению кого-то там наверху, ни душ, ни просто горячая вода из крана в камерах не нужны. Две недели без возможности помыться – это для зеков норма. Норма спущенная сверху.
А ведь люди сидят в СИЗО и год и два и три. Прецедентов много. Я, например, привык принимать душ два раза в день – утром и вечером. Минимум 1 раз. В хате приходилось мыться раз в неделю. Чаще, увы, не возможно, потому что баня в хате – явление общественное. При помощи самодельного кипятильника, предназначенного лишь для заварки чифира в большой кружке, нужно нагреть большое количество воды. Это происходит крайне не быстро. Единственный источник электропитания в виде двух проводов длиной 5 см каждый, находится над калиткой на высоте 2,5 метров от уровня пола. Конец каждого провода загнут крючком. На этих крючках висит лампочка на таких-же коротких проводках, тоже загнутых на концах крючками. Кипятильник тоже на крючках коротеньких проводков. Его подвешивают рядом с лампочкой. Двое зеков греют воду. Один складывает руки замком, другой опирается пяткой на этот замок и держит на весу обёрнутую тряпкой кружку с водой так, чтобы кипятильник был полностью погружен в воду и не перегорел. На полу около параши при помощи тряпок выкладывается круг – чтобы вода не растекалась по всей хате. Зек находится в середине этого круга, намыливается, но минимально – количество воды ограничено. Еле тёплую воду кто-нибудь подаёт в пластиковых бутылках – так экономнее расход. И так по очереди. Потом вода тряпками смывается в парашу, тряпки стираются и сушатся. Моются далеко не все. Кто-то в хате на три дня, а кто-то надолго, а кто-то не любит мыться вообще. Таких заставляют мыться принудительно – никому не приятно, если твой сосед воняет козлом и плесневым сыром. Подготовка к бане длится почти весь день, пол-камеры моется за 45 минут. Влажность стоит двое суток.
В общем, все тюремные ограничения и запреты естественным образом нарушаются при попустительстве надзирателей. Возможно, меры воздействия в виде скотского содержания направлены на подавление воли заключённых, но в преступники идут люди не робкого десятка, не рафинированные интеллигенты и у многих условия жизни в детстве бывали и похуже. Жёсткие условия содержания под стражей могут нагнать страху лишь на тех, кто туда попал по недоразумению и кого обычно выпускают через трое суток. Может быть, такие условия содержания служат в исправительно-профилактических целях? Нет. Воспитать добропорядочного гражданина и налогоплательщика невозможно ни угрозой, ни насилием, ни шантажом, ни, тем более, унижением чести и достоинства. В моём лице система вынесения и исполнения наказаний приобрела убеждённого врага.
Конечно, туда просто так, случайно, никто не попадает. Если тебя заперли, то что-то ты делал не так. Если ты не сделал выводов, то попадёшь туда ещё раз. А чтобы сделать выводы, нужно всё разложить по полочкам в своей голове.
12 мая мы успешно сели в аэропорту Шереметьево-2. Приземлились то-есть. Тогда чартеры на Крит выполняла авиакомпания Россия. Виртуозы посадки. Звоню я Сильвестру домой из офиса 13-го числа. Приезжай, говорит, разговор есть. Честно говоря, я ещё на Крите всё понял, но была какая-то надежда разрулить ситуацию. Сложность ситуации была в том, что я в начале всей истории пришёл к Заказчику и убедил Заказчика разбить контракт на две части. Порекомендовал ему фирму Юрца, как надёжнейшего партнёра. Сейчас я не мог бежать к Заказчику и говорить ему – Вы перевели бабло не по тем реквизитам, Юра оказался кидалой, обращайтесь за своими бабками в суд. Это выглядело бы с моей стороны кидаловым.
Поэтому проблема была моя. Заказчик перечислил деньги на счёт Юрца. Юрец перевёл все деньги до копейки на некую фирму Икс. Офис фирмы Икс представлял собой одну отдельную комнату с железной дверью в большом офисном здании. В комнате был один стол, два стула, машинка для счёта денег и большой железный сейф. Время от времени туда заходили люди с портфелями и сумками и через некоторое время выходили. В комнате сидел всего один сотрудник, который пользовался на проходной пропуском несуществующего человека. В тот день, когда в офис фирмы Икс на пять минут зашёл Юра, сотрудник фирмы Икс закончил вечером работу и фирма прекратила своё существование.
13 мая был мерзкий дождливый день. Я приехал к Слаю. Юра был уже там. Мы сели на кухне и стали разговаривать. Первая версия была такая – от моего Заказчика пришёл платёж очень похожий по сумме, которая должна поступить от Заказчика Юры за строй материалы. Не посмотрев внимательно выписку, Юра оформил платёжку и купил на эти деньги кирпичи. На все тридцать с хвостиком тысяч долларов. Теперь эти кирпичи надо реализовать, а это процесс очень долгий. Эта версия прекратила своё существование, когда я сказал, что забираю кирпичи и продам их завтра-же.
Тогда появилась версия, правдивая наполовину. «Мишань, - сказал Юра, - я не хотел тебя шокировать, но считай, что тебе просто не повезло. Ты попал на бабки. Дело в том, что мои учредители очень суровые и серьёзные люди, у них очень крутая крыша, твой Заказчик совершенно неожиданно перевёл деньги нам на счёт и, это стало известно учредителям. Всплыла вся сделка, а я сделал её втайне, надеясь неплохо заработать на комиссии 5%. Меня уволили. К счастью, я успел перевести все деньги на обналичку и забрал их себе в качестве компенсации за потерянную работу. Это часть тех денег, которые я планировал заработать на своих контрактах, но теперь у меня этих контрактов нет». На моё замечание, о том, что за полученные деньги нужно поставить вполне определённый товар, Юра ответил – «Деньги за товар были перечислены фирме Икс, фирма Икс исчезла, обращайся в суд».
Устраивать истерики, угрожать, бить морду Юре я не стал. Это удел слабаков, а мне нужны деньги. Тем более что контракт с Заказчиком был рассчитан по схеме рассрочки платежа, но товар я должен был поставить сразу. В принципе тридцатки грин мне как раз хватило бы… и ещё осталось бы на зарплату сотрудникам и на аренду офиса. Теперь-же положение изменилось не в мою пользу. Ну да ладно, деньги достать можно. Это не беда. Но скипануть ситуацию просто так вот не хотелось. Попросил бы он в долг – дал бы по-дружески без процентов, хоть на год, хоть на два. И, тем более, я не верил в версию про увольнение. Казалось мне, что имело место циничное предательство, жажда наживы, алчность, зависть.
Но прежде чем делать выводы, нужно узнать подробности. Всё-ж я считал Юру и Слая своими друзьями до мая месяца. Какого числа деньги были зачислены на счёт Юре, когда он их перевёл на фирму Икс, когда они были зачислены на счёт фирмы Икс и когда их оттуда сняли – это нужно было знать. Задача не простая, если учитывать, что ни с какими крышами к тому времени я дел не имел и иметь не хотел, потому что всем известно – стоит отдать бандюкам коготок – оттяпают руку по локоток. Ехать одному в якобы бывший Юрин офис и трясти мифических учредителей - бесполезно, нужна силовая поддержка. И вот, пока я был в тягостных раздумьях, прошла неделя и, мне вдруг звонит Андрюха, мой школьный друг, с которым мы летали на Крит семьями. Дай, говорит, в долг тридцатку, через три месяца отдам!
В общем, угнали джип, который он продал под заказ. Средь белого дня, в Питере, с охраняемой стоянки, пока он ездил на Питерскую таможню, растаможивать ещё три джипа, для питерских людей. Андрюха занимался тогда машинами из Швейцарии. Стоили они дороже, чем германские авто, но были по состоянию лучше и гарантировано не в угоне. Хороший был бизнес. Но с накладками, как оказалось. В общем, нужно было деньги клиенту вернуть, а тридцатки не хватало, продавать свою тачку ему было жалко – любимая БМВ пятой серии. Хех, Андрюха, такая-же проблема у меня. Давай встретимся, поговорим о делах скорбных. Тем более, что Юру и Слая он знал, но постольку поскольку я с ними дружил. Рассказал я ему свою ситуацию. Деньги есть, но их нужно забрать, если у тебя, Андрюха, есть варианты, то я дам тебе эти деньги в долг, без процентов, на любой срок. А так у самого сейчас зубы на полке. Контракт надо выполнять.
Андрюха задумался дня на три. Звонит мне снова. Опять мы с ним встретились. Нашёл он баблос отдать за джип, нашёл и людей, которые могут мою проблему порешать, но сказал честно – «Лучше забудь о бабках и об этих гнидах, что тебя кинули. Если не в состоянии забыть – вот можешь к этим людям обратиться, я за тебя поручусь, но прежде подумай сто раз, потому что ты и сам лучше меня знаешь, что бандюки обдерут тебя, как липку, если что не так, но, по крайней мере, эти известны и немного сгладить углы я смогу в случае развития конфликта. Ещё раз повторю – лучше не надо, забудь про эти бабки, заработаешь ещё больше. В общем, думай».
Как вы, дорогие читатели, понимаете, я к ним обратился. Это были крепкие ребята, бывшие спортсмены, борцы в тяжёлом весе. Комплекции Карелина. Одевались они исключительно в дорогие костюмы, носили рубашки с запонками, галстуки, но выглядели угрожающе, хотя в разговоре по фене не ботали и распальцовку не применяли. Рассказал я им свою беду - кто, что, да предположительно как. Думали они не долго. Тактику избрали мягкую, надеясь, что интеллигенты - Юра и Слай, расколятся на первой же встрече. Работать со мной стали трое – Дима, Игорь и Стас. За всё про всё запросили 20% от суммы. Двушку – предоплаты, в подтверждение моих намерений. Нормально, подумал я. Почти интеллигенты, приятные люди. И понеслась….
Дима позвонил в Юрину фирму и приятным баритоном договорился о встрече на следующий день с генеральным директором и главным бухгалтером, т.к. он якобы намеревался по результатам переговоров заключить контракт на поставку строй-материалов. И мы поехали на следующий день. Было три машины. Новый чёрный Бумер пятой серии, шестисотый мерин, не новый, но Карлсон, тоже чёрный и само-собой, машина прикрытия – чёрный сабурбан. Все «силовики» в чёрных костюмах, белых рубашках с запонками и в строгих галстуках. Думаю, в офисе, где работал Юра, никогда таких «покупателей» не видели. Там был принят свободный стиль одежды, называемый на западе ёмким словом «кэжуэл». Мы вошли в кабинет директора, со стороны наша делегация смотрелась дивно – я, мелкого роста худенький антилихент, и трое двухметровых тяжей в дорогих костюмах. Дима вежливо сказал привставшему директору – «Позовите, пожалуйста, главного бухгалтера со всеми выписками за последний месяц и звоните своей крыше».
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Директор медленно присел. Спросил робко - «Товарищи, а вы… кхм… откуда?...» Дима тяжело вздохнул, посмотрел на него исподлобья, потом кивнул куда-то наверх и произнёс увесисто – «Оттуда…Вам, может быть ещё и документы показать?»… Директор засуетился, взял трубку телефона, набрал внутренний номер – «Саша! Александр Иванович, принеси, пожалуйста, все последние выписки за месяц, д-да, прямо сейчас, и, э-э-э, (шепотом) по-бы-стре-е». Повисла неловкая пауза, прерываемая моим покашливанием и барабанной дробью пальцев директора по столешнице. За окном шумело Ленинградское шоссе. В окно билась муха, пытаясь телепортироваться из напряжённой атмосферы офиса в загазованную атмосферу мегаполиса через прозрачную стену оконного стекла. Эх, надо было меньше читать фантастических романов, не было бы иллюзий. Зашёл бухгалтер. Прошуршал между всеми, как мышь, тихо так. Невысокого роста, совершенно незапоминающейся внешности, с редкими, торчащими в разные стороны белёсыми волосиками вокруг небольшой проплешины черепа. Поздоровался, синхронно кланяясь головой и телом, протянул директору аккуратно завязанную тесёмочками на бантик картонную папку-скоросшиватель «Дело №___». Таким должен был быть подпольный миллионер Корейко, или разведчик в глубоком тылу врага. Брррр…
- А, собственно, может быть расскажете, в чём дело?
- Дела у прокурора, а у нас делишки – вырвалась у Стаса, видимо на подкорке записанная фраза. – Нас интересует, кто здесь учредители, как их найти и надо-бы крышу сюда подогнать по-быстрому…
- Учредитель здесь я… Один я… других нет… - ответил директор
- Таааак, - протянул Дима, - это уже становится интересным, а зачем Юру уволил?
- Как уволил? – удивился директор-учредитель – Он сам между майскими праздниками совершенно неожиданно, без предупреждения, позвонил мне и объявил, что увольняется. Сказал, что нашёл высокооплачиваемую работу переводчика, это по его специальности, и что такой шанс он упустить не может. Обещал вместо себя хорошего кандидата порекомендовать. Он ещё и вещи-то свои не забрал, в четверг вот обещал подъехать за расчётом. Восемьсот долларов я ему должен, отпускных.
- Угууууу…- продолжил задавать вопросы Дима – а Вы в курсе, что Юра проводил через Вашу фирму платежи за медицинскую технику? Вас, кстати, как по имени-отчеству?
- Конечно в курсе! Евгений Петрович меня зовут. Можно просто Евгений. Я-ж эти платёжки и подписывал, вернее три подписи у нас на платёжках. Моя, Юрина и АлександрИваныча. Неудобно, конечно, зато надёжно. Меньше ошибок бывает.
- Так-так-так-так… - скороговоркой протараторил Дима – а проценты он с Вами как делил?
- Какие проценты? Никаких процентов не было, мы всё бескорыстно делали. Юра меня попросил просто перекинуть деньги через счёт и всё, сказал, что нужно помочь медицине. Медицина – святое дело, тем более что никаких усилий с нашей стороны не прилагалось. Просто перекинуть деньги со счёта на счёт. Никаких проблем, если надо помочь хорошему человеку! Тем более Юриному другу.
- Ну, тогда давайте, Евгений, посмотрим внимательно все эти платежи по медицине. По выпискам. Хорошо? – попросил Дима.
- Да что их смотреть? Я все платёжки наизусть помню. Всего их три было. В марте одна и в апреле две.
Евгений Петрович развязал бантик на скоросшивателе, уверенно распахнул подшивку банковских выписок и оттарабанил по всем трём платёжкам – «платёжное поручение номер двести сорок два от восемнадцатого марта, поступило на счёт двадцать второго марта, перевели платёжным поручением номер семьдесят восемь от двадцать третьего марта идентичную сумму (до копейки) на завод медтехники……» и так далее… Дима всё серьёзно проверил, а потом попросил проверить все выписки за май месяц. Евгений Петрович удивился – «Больше ничего не было, а что? Ещё надо перевести?». Смотрю, бухгалтер-то побледнел, на его высоком лбу выступили капли пота, глаза нервно забегали… Ну, думаю, сейчас мы до истины дойдём. И дошли.
Третьего мая пришёл платёж от моего Заказчика, а четвёртого мая идентичный платёж ушёл на фирму Икс. Евгений Петрович удивлённо посмотрел на скукожившегося бухгалтера – «Саша…. А как это….??? Это же наша обналичка!!!»
В общем, бухгалтер отпираться не стал. Между майскими праздниками Евгений Петрович был на объекте – контролировал отгрузку стройматериалов. Юра был в офисе, а бухгалтер как раз привёз выписки из банка. Ну и – свершилось. Юра долго не думал. Совершил только один звонок (мы на АТС выяснили) – Слаю. В одиночку, наверное, боялся спиздить. Версия Юры для бухгалтера – типа Евгеша скурвился, затребовал 20% от суммы платежа. Это последняя платёжка, надо помочь хорошим людям. Вот тебе, бухгалтер, за подпись 500 долларов, подпись Евгеши я сделаю, перекинем платёжку, а Евгеша ежели обнаружит проводку – вали на меня, типа все подписи – и твою и Евгешину – я подделал, всё равно увольняюсь – хорошую работу нашёл.
Решено было Юре ничего не говорить и встретиться неожиданно в этом же месте в четверг, когда он приедет за отпускными. Борцы тряхнули немножко бухгалтера за преступный сговор и пообещали вину его скостить и бабло не отнимать взамен на молчание, а если вдруг стуканёт Юре, тогда будет всем плохо. Директор сам обещал молчать – потому что сразу понял, если подозрение падёт на него, то платить придётся не Юре, а ему. Через полчаса появилась крыша – серьёзный седовласый мужик с короткой стрижкой предъявил ксиву ФСБ. Выслушал молча. Подумал с минуту. Сказал – «Я давно говорил Жене, что Юра – гнилушка. Чутьё у меня на людей. Он ваш, господа. Со всем своим дерьмом. Досвидания». И ушёл.
Ещё через час мы навестили фирму Икс. Так, на всякий случай. Естественно, там никого не было. Комната была пустая.
Честно скажу, этот день был для меня одновременно и самым лучшим и самым худшим днём всей моей жизни на тот момент. С одной стороны я был в эйфории, что всё пошло как по маслу, без демонстрации понтов, без бандитских разговорчиков, тихо, спокойно. Хотя я волновался. Не так, конечно, как лёжа на асфальте под машиной в перестрелке на Менделеевской, но мысленно я был готов и к такому варианту. С другой стороны я понял, что меня киданули мои же друзья, с которыми мы вместе много лет обсуждали разные интересные темы, слушали разную интересную музыку, обменивались редкими фильмами на видеокассетах, бухали, трахали баб – в общем, просто дружили. Киданули без особых сомнений, просто приняли решение по короткому телефонному звонку – всего четыре минуты для предательства им хватило и все разговоры о потерянной работе, проблемах, компенсациях были банальной, циничной ложью. Мерзкое чувство. Не хотел бы я испытать его ещё раз в жизни.
И вот наступил четверг. Мы были в том-же составе, только тачки поставили не перед зданием офиса, а чуть подальше – во дворе жилого дома рядом. Пришёл Юра. Получил свои отпускные – Евгений Петрович твёрдо решил дать ему полный расчёт, чтобы на всех основаниях, совершенно справедливо влепить Юре в морду от всей души. Влепил и пригласил в кабинет для дальнейшей беседы. Нам делать ничего не пришлось. Никакого рукоприкладства и никаких угроз – через две минуты Юра полз ко мне на коленках и вопил фальцетом – «я всё отдам, только не убивайте!!!». Повторю ещё раз – с нашей стороны не было сказано ни одного грубого слова, ни одной угрозы, вообще ни каких намёков на расправу и тому подобное. Звиздец. Просто противно. Успокоил я его, стали договариваться, когда и где заберём деньги. Так как деньги он положил на депозит в Сбербанк, а сегодня уже поздно – семь вечера, то завтра утром к нему должен был подъехать Дима, забрать его, съездить с ним в банк, получить бабки. Не всю тридцатку, а двадцать пять штук – в минус ушли проценты обналички и что-то он успел истратить. Остальные бабки – пятёрку плюс шесть в качестве штрафа он должен был вернуть позже. На этом мы и расстались. Ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц Юру мы найти не могли.
На самом деле период времени до момента, когда он объявился, пролетел для меня незаметно. Нужно было бегать ножками, чтобы выполнить провисший контракт. Денег не хватало. Это были те времена, когда были популярны схемы рассрочки и отсрочки платежа против поставленного оборудования. Нехватка оборотки, будь она неладна. Да ещё рыбка моя – любимая женщина, захворала совсем не в то время. Анемия – додиетилась. Так время и пролетело – день в бегах по переговорам, вечер у любимой в палате, ночь – холодная квартира с голодным псом. Готовить я не умею, поэтому питались мы с ним консервами. Даже по блядям не было времени прошвырнуться – домой надо было приезжать пораньше, с собакой погулять, иначе обоссытся. Жалко было представить, как он там целый день в квартире мается, терпит, мучается муками совести, что хозяин ругать будет за лужу. Поэтому я его не ругал, когда пару раз с ним случилось напудить.
Он позвонил сам. В августе. Вежливый такой. Спросил в трубку по имени-отчеству-фамилии
- Добрый день, могу ли я поговорить с Доном Мигелем Зубизарреттой? (это в паспорте у меня так написано)
- Да, - говорю, - Юра, можешь, конечно, неужели не признал мой голос? Это я с тобой говорю.
- Здравствуй, Миша. Я слышал, ты искал меня?
А мне смешно так стало, разговариваю с ним, а сам улыбаюсь…
- Да, - говорю, - искал, волновался, переживал. Вроде договорились тогда с тобой в пятницу встретиться, а ты пропал. Ни ответа, ни привета… Мало ли что с тобой могло случиться, я и в больницы звонил и даже в милицию… Думал, что ты без вести пропал…
- Михаил, у тебя есть ко мне денежные претензии?
- Да что ты, Юр, у меня к тебе нет никаких претензий, а тем более денежных. Лично мне ты ничего не должен, или я забыл? Гы-гы-гы…
На том конце Юра явно опешил, стал как-то невнятно хрюкать и кряхтеть. Наверняка у него был какой-то чёткий план действий, но видимо, я нарушил его ожидания. И с этого момента я напрягся… за долю секунды пронеслись мысли - а ведь у него действительно план действий… эта паскуда не стала бы просто так звонить… записывает? Точно!!!
Через некоторую паузу он выдал
- Тогда почему Дмитрий, твоя крыша, мне угрожает смертью, если я не отдам деньги? Почему бы вам не решить все проблемы путём переговоров, или обращением в арбитражный суд?
Я не сдержался и поржал немножко.
- Юр, ты явно не в себе, обратись к психиатру. У тебя видимо параноидальный бред. Во-первых, Дима ни какая не крыша. У меня ведь нет крыши, ты прекрасно знаешь. Дима – мой друг и он тебе ни угрожал, ни намекал на расправу, он всего лишь присутствовал на деловых переговорах по поводу поставки расходных материалов для медоборудования за которые ты получил платёж, кроме нас с тобой был ещё твой учредитель, главный бухгалтер, за дверью секретарша сидела, в общем, много свидетелей. Поэтому мой тебе совет, прими хотя-бы валерианы и обратись к врачу. В суд я обращаться не буду, а переговоры с тобой уже были, мне кажется, что тогда мы пришли к определённым договоренностям.
- К каким договоренностям?
- Юра, ты или поставь на полученные деньги товар, или верни деньги, если не можешь товар поставить, желательно безналом обратно на счёт Заказчика, а мне лично от тебя ничего не нужно.
Юра опять замешкался… лихорадочно соображая…
- Я перевёл деньги на фирму Икс по твоему указанию… Это фирма Икс не поставляет товар, я здесь ни причём, подавай в суд на фирму Икс.
- Юра, ты бредишь, ещё раз советую обратиться тебе к врачу. В те дни я был на острове Крит и никаких указаний ни устных, ни письменных тебе не давал и я тебе даже не звонил и ты мне не звонил. Это можно легко проверить, запросив на АТС расшифровку всех звонков. На платёжке ты подделал подпись своего учредителя и дал взятку главному бухгалтеру. Они всё это подтвердят. Будь в этом уверен. И графологическая экспертиза тоже подтвердит.
- кхм… кхе… значит у тебя ко мне нет претензий?
- Что ты, Юра, какие претензии? Будь здоров, не кашляй, и не звони мне со всякой ерундой. Пока.
Хмммм… а ведь это точно план действий, думаю, и чувствую, что смех-смехом, а адреналин-то в моей крови бурлит… Сссссссууууууккккааааааа, бляддддддьььь! Отходняк… после впрыска адреналина я завидую курильщикам. Они могут затянуться, вдохнуть дозу никотина всеми лёгкими, погасить, приглушить никотином адреналиновое пламя… успокоить тремор конечностей… Я позвонил Диме и передал ему весь разговор с Юрой, а также высказал свои подозрения на счёт прослушки. «Не волнуйся, не позволяй ему тебя провоцировать, веди себя спокойно, если будет звонить ещё – вежливо посылай его, но не беседуй. Теперь мы его найдём, если он тебе звонил, значит, нашёл поддержку и прятаться особо не будет».
Так и случилось. Они его нашли. Ещё раз с ним поговорили. Я на всякий пожарный купил себе диктофон и даже записал на него второй Юрин звонок. Он-же и последний.
- Миша, добрый день! Ты извини, что я тебя беспокою, здесь такое дело – я не могу дозвониться до Димы. Я обещал отдать ему завтра пять тысяч долларов. Ты можешь передать, если вдруг он тебе позвонит, что я завтра жду его у себя дома в 12 часов дня?
- Хорошо, если он мне позвонит, я ему передам. Что-нибудь ещё?
- Нет. У меня всё. Ещё раз извини за беспокойство. До свидания.
Конечно, Диме я сам позвонил… Дима подтвердил, что Юра обещал отдать завтра часть денег, но не пять, а шесть тысяч, но ладно, хоть пять, остальные – потом отдаст, но так как Дима не знал где живёт Юра, мы с ним договорились встретиться в 10 утра в центре города, чтобы я проводил Диму до Юриного жилища.
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Утром следующего дня я позвонил себе в офис, предупредил секретаршу, что меня не будет предположительно до 15 часов – у меня важные переговоры. В 10 часов утра мы встретились с Димой на автовокзале одного из зелёных городов ближайшего Подмосковья. Вместе с Димой приехали Стас, Игорь и ещё один парень, которого я раньше не встречал – Сергей. Стас и Игорь остались ждать нашего возвращения на вокзале. «Если мы не вернёмся, то нас повязали» – посмеялся Дима – «Серёга, садись ко мне в машину, Миш, ты езжай вперёд дорогу показывать». Я, весь в белом, на белой БМВ - впереди, борцы все в чёрном, на чёрной БМВ - за мной. Красавчики.
Мы подъехали к дому, где жил Юра на час раньше, припарковались в сквере неподалёку, в тени раскидистых акаций так, чтобы просматривался вход в подъезд и окна Юриной квартиры. Начинался яркий августовский день. На синем небе ни облачка. Прелесть подмосковных городов в их зелёных дворах, птичках, радостно щебечущих в кронах деревьев, в молодых мамашах, прогуливающих своих грудных детей в колясках и даже в бабушках, сидящих на скамейке у подъезда - они не такие агрессивные, как в Москве. Прошло полчаса. Всё было тихо. Дима расслабился – «Мигель, пойдём все вместе, не будем перестраховываться. Заодно обсудишь с ним график возврата денег и всё такое. Не хочу чтобы у этой гниды был хоть малейший шанс сказать тебе, что он вернул нам все деньги, а ты получил от нас только пятёрку. Нет у меня доверия к этому пидорасу после всех его фокусов!» Ну, пошли, так пошли.
Юра жил в двухкомнатной хрущёвке особо не обременяя себя заботами об удобстве и уюте своей квартиры. Можно было на полном основании называть его жилище берлогой. Он открыл нам, удивившись что мы приехали на полчаса раньше, проводил нас на кухню. Дима с Серёгой брезгливо поморщились, увидев раковину, заваленную горой грязной посуды. Юра на минуту вышел в другую комнату за деньгами. Вернулся, принёс свёрток баксов, стянутых резинкой в тугой цилиндр. Вид у них был засаленный. «Бля, - вырвалось у Серёги – Юр, ты их не в жопе хранил?» Юра пожал плечами, положил на кухонный столик лист бумаги и ручку и попросил меня написать расписку в получении пяти тысяч долларов. Дима усмехнулся, сорвал резинку, сказал мне – «Ничего не пиши, пока всё не пересчитаем», расправил пачку и стал привычно быстрыми движениями пересчитывать деньги. Где-то на тридцатой только купюре он вдруг остановился, тупо уставившись на зелёные доллары. Развернул их веером, перевернул и громко опустил пачку на поверхность стола – «Класс!!! Первый раз в жизни вижу такое наглое кидалово! Гы, Юр, у тебя с головой всё в порядке?» Серёга сгрёб пачку широкой пятернёй и тоже посмеялся – «Никогда не видел такого количества бабла по одному баксу!!! Юр, ты у американского посольства, что ли милостыню просил?»
В пачке было девяносто девять купюр по одному доллару США и одна пятидесятидолларовая купюра. Всего сто сорок девять долларов США. Это было начало дурного кошмарного сна. Я засмеялся – «Круууто!!!», и в этот момент раздался треск дерева - это рухнула на пол выбитая дверь квартиры, топот многочисленных ног и громкие, истошные крики – «всем напол, лицомвниз руки заголову, лежать, всем лежать, напол, напол, руки заголову, лицомвниз недвигаться!!!» В узкий коридорчик хрущёвки судорожно-истерично пытались вломиться двадцать омоновцев в полной боевой выкладке и с оружием на взводе. У них это не очень получалось, потому что они все пытались войти в кухню одновременно.
Юра, закрыв голову руками, втиснулся в угол между стеной и мойкой, Дима и Серёга неловко плюхнулись на пол маленькой кухни. Поместиться на полу они смогли, только согнув ноги. Я с глупой улыбкой вышел навстречу ОМОНовцам в коридорчик кухни. Просто вся кухня была занята лежащими телами трёх человек и для меня там места не оставалось. В мою грудь уставилось примерно с десяток стволов автоматического оружия, но тогда мне показалось, что не менее пятидесяти. Примерно минуту на меня орали – «Лежать, лежать, рукизаголову, лежать, недвигаться, руки заголову, лежать!» Я улыбнулся до ушей и громко произнёс – «Да хватит орать! Куда-ж я лягу? Места нет и вы ошиблись квартирой! Оружие и наркотики этажом ниже!» В клубке напряжения повисла пауза тишины и у меня вырвалось - «Гы!!!».
Через толпу боевиков кто-то пытался пролезть снаружи. Блякая и ругаясь, ко мне протиснулся коротко-стриженный мужик в футболке и с гимнастом на шее. Деловито развернул меня лицом к стене, заломал руки за спину и защёлкнул на моих запястьях наручники. Попросил у ОМОНа ещё парочку, уселся на широкую спину Серёги и застегнул железо на запястьях моих сопровождающих. Юру вывели из кухни, нас усадили на шаткие табуретки, пригласили понятых из соседей, вывернули все наши карманы, посветили на нас ультрафиолетовой лампой. Купюры были мечеными. Руки Димы и Серёги в ультрафиолете светились. В нашем присутствии заполнили протокол задержания и после этого вывели нас на улицу. На улице к нашей компании присоединились ещё люди, но одетые в штатское и выглядевшие, как гопники начала девяностых. То, что произошло дальше, я вообще считаю скотством.
Штатские открыли багажник Диминого бумера и запихнули туда Серёгу и самого Диму, набились битком в салон, завели машину и поехали. Бумер, просев до упора под тяжестью тел, натужно заурчал и двинулся, чиркая глушителем о небольшие выпуклости асфальта. Я, вытаращив глаза, только и смог обиженно выговорить – «Не, ну нормально органы действуют! Я в багажник не полезу! Можете меня прямо здесь пристрелить!» Но, несмотря на мои настойчивые протесты, я оказался в своём багажнике. Правда с несколькими преимуществами – я был в единственном числе, моя машина была универсалом, в багажнике было идеально чисто и пусто, поэтому я сел на пятую точку, прислонившись спиной к боковому борту. В мою машину также село пять ментов с внешностью бандитов и мы отправились в обезъянник. По дороге они меня начали морально готовить – «организатор преступного сообщества», «да таких красавчиков в тюрьме опускают», «да мы тебя устроим к петухам, будешь кукарекать», «та каких как ты раскалывают на раз», «да тебя твои-же подельники с потрохами сдадут».
Я сижу, молчу, смотрю, на переднем пассажирском сиденье знакомая морда сидит, тоже молчит. Вспомнил я его – «Здравствуй, - говорю, - Витя. Как Сильвестр поживает? Чего он на этот спектакль не пришёл? Постеснялся, небось? Сколько он с Юрой за билет на шоу заплатил? Да ладно, Вить, мы-ж свои люди, много тебе бабла эти уродцы отстегнули? А ты самоуверенный человек, думал я тебя не узнаю?» Смотрю, с ментов вся спесь слетела и жгу дальше, очень серьёзно, тихим голосом, спокойно – «Вить, на моей стороне правда, ты это знаешь. Я с вами договариваться принципиально не буду, я буду вас – тебя, Юру и Сильвестра давить, как тараканов, с первого же допроса. Преступное сообщество – это у вас, а не у меня и сдавать вы будете друг дружку. У тебя даже нет шанса сейчас меня отпустить, потому что я предательства не прощаю никогда и никому, я пойду до конца, я злопамятный».
Хммм, Витя, подумал я. Ещё один знакомец Слая. А ведь давно ещё, несколько лет назад были тревожные звоночки. Слай познакомился с Витей в травмпункте, где Слай тогда дежурил врачом-травматологом. Витя на службе неудачно провёл удар в голову одному боевику. Тот кулачным боем владел и подставил под Витин кулак свой крепкий лоб, а Витя сломал две кости. Слай подсуетился, позвонил нашему одногруппнику в Институт травматологии и Витю в институте приняли по самому высшему разряду. Некоторое время спустя на Слая наехали местные гопники, товарища которых он отказался принимать из-за нежелания отстегнуть доктору на чай. Конфликт так закрутился, что Слай не знал куда деваться и проклинал уже свою жажду наживы, как вдруг ему пришла в голову идея позвонить Вите. Витя разрулил ситуацию ровно за десять секунд – показал ксиву и сказал – «Ежели чо с дохтуром случицо, вас всех в первую очередь прикроем». После того случая Слай иногда шутил – «А чё, Мигель, давай возьмём кредит у кого-нить и не вернём, а Витя нас прикроет». Фигасе, шуточки… А вот, оказывается, и не шуточки…
«Мигель, да я вообще ни причём, разбирайся сам со своими друзьями» - проворчал Витя. «Ну да», - говорю, - «начальник отдела, конечно ни причём, так просто заехал к Юрцу с утреца чаю попить, фиг с ней, с работой, часа два подождёт?» Витя промолчал и все замолчали. Так мы и доехали до РУБОПа в полной тишине. Рупобники припарковали белую и чёрную БМВ во дворе пятиэтажного кирпичного здания выкрашенного снаружи синей красой унылого оттенка. РУБОП занимал пятый этаж. На четырёх этажах ниже шёл ремонт в самой начальной стадии – демонтажа старых покрытий и перекрытий. Картинка была очень сюрреалистическая, кроме того, на объекте трудилось немного рабочих и поэтому с первого взгляда казалось, что там вообще никого не было. Нас выгружали по одному через продолжительные паузы. Наверное, чтобы мы не смогли друг другу что-нибудь сказать. Я, грешным делом, подумал, когда меня вели по лестнице вверх, что сейчас нас здесь и замуруют в одну из стен…
Борцов рассадили в разные кабинеты, приковав наручниками к батарее, а меня посадили в небольшой обезъянник в котором стояло три клети, размером 2,3 метра высотой, а в основании всего метр на метр. Внутри каждой клетки был вварен железный стул без спинки. Можно только сидеть, или стоять. Со стороны кажется – нормально, минимальные условия для ожидания своего часа Икс созданы, чего, казалось бы, желать ещё? Но, когда ты сидишь внутри, оказывается, что это мука. Сидеть на железном стуле – долго не просидишь, стоять, переминаясь с ноги на ногу, тоже долго не получается. Время растягивается в бесконечность. Контролировать-то его нельзя – часы отняли, поэтому и кажется оно бесконечным. Опять же, вокруг абсолютно ничего не происходит. Занять мозг совершенно нечем. Думать не получается – постоянно отвлекает то уставшая от твёрдой металлической поверхности стула задница, то затёкшие от неудобной позы ноги. Как я ни пытался поудобнее устроиться, даже зависал вниз головой, просунув ступни ног между прутьев потолка решётки, ничего путного не вышло.
Меня стали допрашивать только вечером. На улице уже вечерело. Из открытых окон тянуло прохладой. Меня допрашивал доброжелательный увалень – оперативник.
- Да ладно, Миш, расслабься, сейчас вас по очереди допросим – завтра домой вернёшься
- ЗАААВТРА?????? Ни фига себе! А сегодня нельзя что-ли? Я здесь не останусь. Что хотите делайте, но сегодня я должен быть дома, рано, или поздно – неважно, но дома! А где я буду ночью? А своих предупредить? Дайте позвонить хотя-бы! Я ни разу в жизни без вести не пропадал!
- Давай по-порядку. Сначала формальности, а потом о твоём поговорим.
- Хорошо - формальности, так формальности.
- У тебя есть адвокат?
- Адвокат??? Да зачем мне адвокат? Моё дело правое, мне адвокат не нужен.
- Хочешь, чтобы суд назначил тебе своего адвоката?
- Да какой суд? Суда не будет. Юрцу со Слаем нужен суд, а не мне.
- Миш, тогда я объясняю тебе следующее – по закону ты не обязан свидетельствовать против себя, но твоё чистосердечное признание может быть принято судом, как положительный момент. В общем, вот тебе бумага – подпиши, что я тебе объяснил. В случае чего твои показания могут быть использованы против тебя, ты не обязан свидетельствовать против себя… Ага, вот здесь черкани. Держи чистый бланк и напиши, в произвольной форме, что ты можешь заявить по поводу произошедшего…
Ну, я сочинение, конечно накатал. Листа на три рукописных – вкратце. Всё чётко, логично, понятно. Думал, что сейчас прочитают и Юру со Слаем вместо нас, а нас на свободу. Угу… Разбежался… Допросы длились до двух ночи. После меня допросили Диму и Серёгу, потом привезли Юрца. Устроили очную ставку. Меня и Диму Юра узнал, а Серёгу, сказал, что видел в первый раз. Потом нас опять допрашивали по очереди, уточняя разные нюансы. В два ночи я опять оказался за решёткой. Оперативник записал мой домашний телефон, клятвенно обещая позвонить моим родным и предупредить, что всё в порядке, искать по больницам и моргам моё тело не надо. Утром, в девять часов я чувствовал себя не просто гадко. Это было какое-то невообразимо мучительное тупое состояние. Нам объявили – каждому по отдельности, что задерживают нас на трое суток для выяснения всех ещё не выясненных обстоятельств.
- Трое суток??? Да вы с ума посходили??? Это же вечность! А почему Юра не сидит вместо нас? Он преступник! Да вы чё, мне сегодня на работу! Да у меня переговоры, я не могу их отменить! Дайте хотя-бы позвонить в офис!!!
- Не волнуйтесь, Ваших родственников предупредили.
- Ну, хоть так…
Протоколы задержания на трое суток оформляли ещё часа три. Потом нас вывели в наручниках во двор, составили протокол задержания автомобилей, тщательно описали в нашем присутствии всё – какие колёса, какая магнитола, какой салон, что входит в набор инструментов, сколько сколов на переднем бампере и капоте. В общем, записали все приметы вплоть до мельчайших царапин. Прошло ещё примерно два часа и мы поехали в каталажке в СИЗО, а наши машины – на стоянку. В СИЗО опять обыск – все швы прощупали, заставили снять носки, проверили обувь на наличие тайников. Не лазили только в жопу. Спасибо хоть за это. Таким образом, вечером второго дня без ремня и шнурков меня вели по ярко-освещённому коридору… Ноги ватные, в голове ни одной мысли и только яркое пульсирующее желание вздрогнуть и проснуться… Проснуться…. Я хочу проснуться… Но звякнул ключ, прогремел засов, скрипнула массивная дверь, открылась и, я шагнул внутрь – в чёрную зияющую пустоту…
(продолжение следует)
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Шконка жёсткая. Без матраца на голом железе спать тяжело. Приходится всё время вертеться, чтобы не отлежать бока до пролежней. И ещё постоянный гул в хате – смесь шороха, шагов, разговоров. Сон получается поверхностный, тревожный. Просыпаешься, смотришь на чёрный потолок, ощущаешь ладонью остро-шершавую поверхность шубы всю в тропинках, протоптанных шустрыми ножками клопов и волной тошноты подступает гадкое угнетённо-депрессивное чувство. Тоска. И в то же время – чувство, что надо приходить в себя, иначе раздавят. Не менты, так «свои» уголовники.
Я сполз вниз. Походил немного по хате. Размял суставы. Подошёл к умывальнику, умылся по пояс. Освежения не произошло, но хоть не чувствовать от себя запах пота и дыма – и то хорошо, а это уже маленький шажок к позитиву. Решил сделать небольшую зарядку. Нашёл свободный промежуток у стены, отжался, поприседал. Вообще, физическая нагрузка помогает думать. Отвлекаешься от хандры, в голову начинают приходить мысли. Для начала хотелось бы расставить точки над ё здесь, в камере. Всех россиян с детства преследует идиотская поговорка – «от сумы да от тюрьмы не зарекайся». Тюремный фольклор нигде в мире так не распространён в массах, как у нас. Даже радио Шансон есть. Ни одна нация в мире столько не сидела, как граждане советов и постсоветов. Все мы наслышаны о тюремных приколах типа вытирания ног о полотенце, об опущенных, о пидорах – на киче трахнуть мужика в жопу ахтунгом не считается. На самом деле там всё считается и пожёстче, чем на воле. Одно дело – знать всё это понаслышке, совсем другое оказаться внутри.
Я подошёл к Саше –
- Слууушай, я про жизнь в тюрьме ничё не знаю, расскажи какие здесь правила, что можно, что нельзя…
- Всего не расскажешь, нюансов много и ситуаций много. Ну, например, никогда не играй в карты. Тебя всё-равно обыграют. Но и отказываться просто так нельзя. Это неуважение к игрокам. Должна быть веская причина для отказа. Если нет такой причины, тогда играй, но никогда не играй просто на интерес. Или попадёшь в рабство, или опустят. Потому что интерес у выигравшего может быть любой. Вплоть до твоей жены на свободе. То есть или договаривайся играть без интереса вообще, или договаривайся на что-то, что тебе не нужно, или что ты можешь легко отдать. Однако, бывают случаи, когда тебя могут заставить играть на что-то для тебя очень важное. Например, тебе утром на суд ехать, а на кон ставят твою одежду. Перед судьёй желательно выглядеть опрятным, а ты приедешь туда в чужой майке, трениках и шлёпанцах, пиздец, могут даже накинуть из-за одного внешнего вида. Если так, тогда ломись к старшему хаты. Но без истерик. Если вменяемо докажешь свою правоту, значит одежда останется при тебе.
- А если я не умею в карты играть?
- Научат. Вообще, если ты нормально себя ведёшь, способен отстоять свои интересы, не треплешь языком, тебя трогать не будут. Всегда следи за базаром, а лучше просто молчи. Не вступай в словесные споры. Тебя всегда переговорят, а за базар отвечать придётся. По душам, за жисть ни с кем не говори, даже со мной, а к тебе всегда будут подкатывать с такими разговорчиками. С разной целью. Может ты мент, казачок засланный. Знаешь как в СИЗО – на день два запросто подсаживают. Поэтому не говори ничего лишнего.
- А как в хату заходить надо, чтобы нормально было, ну там ноги о полотенце вытереть, может быть ещё какие приколы есть?
- Да фуфло всё это. Думаешь, если ты ноги о полотенце вытер, то всё типа нормально? Да тебя палюбому вычислят с первого слова. Никогда не разыгрывай из себя крутого, или бывалого. Оставайся самим собой. Проблем будет меньше. Клоунов всегда на чистую воду выводят, а это ещё хуже. Особо выпендривающихся запросто опускают и тогда пиздец. Для такого человечка тюрьма будет адом, а могут и замочить, или к пидорам в камеру определят.
- А у пидоров отдельные камеры?
- Конечно отдельные. А как ты хотел?
- Не, я не хотел. Просто не знал, что для кого-то есть отдельные камеры.
- А то! Отдельные камеры для ментов и военных, отдельные для пидоров, отдельные для женщин, как здесь.
- А почему так разделяют?
- Ну ты совсем отупел? Менты и военные наши идейные враги. Замочить мента – за счастье. Пидор в хате – это мятеж. Поздороваешься с пидором, или вещь какую у него возьмёшь – считай, что ты опущен. Смыть позор можно только убив пидора. Если пидора подсаживают в камеру – это провокация, или убивай его, или ломись в другую хату. С пидором только мужыки могут сидеть.
- Мужыки?
- Ну, работяги, вон видишь, крестьянин, на бомжа похожий? Кабельщик. Кабель выкопал на цветмет. Дуррррак. Он на кране работал. Другой умник на Беларуси с ковшом. Выкопали в поле траншею, где кабель проходит. Краном подцепили и дёрнули, сколько вылезет. Вылезло метров сто, кабель толщиной с ногу. Отрубили целый район в Подмосковье от связи. Ну, они, чтобы две машины не гонять, потянули кабель сдавать на тракторе. Сдали. На всё вырученное бабло купили два ящика водки. Поехали за краном, а там уже и менты и, ФСОшники и, ФСБшники и даже председателя ихнего колхоза выдернули. Хищение госсобственности в особо крупных размерах. Дали мужикам по 5 лет. Один на пересуд здесь сидит, а другой повесился на зоне, да… В общем, это работяги, которые пиздят что-нибудь по тупости, ну там рельсы-шпалы разбирают, крыло от самолёта на алюминий, или ещё чего с заводов тащат, водилы попадают частенько, бухнёт такой красавчик и на дорогу на своём тракторе, автобусную остановку переедет, людей покалечит. Вот их мужыками называют. К ним зоновские законы применимы относительно. На них работа держится. Лопатой махать, лес пилять…
- А в хатах кто уборку делает? Мужыки?
- В хатах убору делают все. По очереди. Чистота – это не западло. Есть люди в авторитете, которые веник в руку не возьмут, но я веника не боюсь. Лишний повод размяться и пример другим показать.
- А если пидор не скажет, что он пидор, когда в хату зайдёт?
- Мля, для него один шанс остаться живым – сказать что он пидор. Потому что если выяснят это потом, то ему гарантированный пиздец наступит.
- А если меня подсадят к пидорам, а я не знаю этого? Чё делать?
- Да ты сразу увидишь, что хата пидорская. Оттуда надо ломиться. Выламывай калитку, бузи, хуярь всех пидоров в их хате. Только так. Иначе тебе пиздец. Вообще менты просто так к пидорам не подсаживают. Только если ты им чем-то насолил.
- Ну, а как-же говорят, что на зоне пидоров за девочек держат?
- Бля, откуда у тебя такая тяга к пидорам? Подозрительно даже! Кароче, пидоров ебут мужыки, им вообще похрен кого ебать, они-ж тупые скоты, думают, если выеб пидора в жопу, то ты при этом не пидор. Ещё пидоров ебут беспредельщики, им тоже похрен. Из-за них на зоне не считается западло дать в пасть пидору, или трахнуть его в жопу, если этот закон отменить, то на тюрьме 80% будут считаться пидорами, а ты думал? Знаешь, какая буча поднимется? Никто из авторитетов не возьмёт на себя ответственность этот закон отменить. Но в нормальной хате никогда такого не произойдёт. Всегда можно организовать тёлку за бабло, а если есть женские хаты, или поселение рядом, то ваще беспроблем. Ты попробуй спроси у авторитета ебал ли он пидора в жопу – тебя только за этот вопрос мочканут.
- Понятно. Не буду спрашивать. А какая есть градация у зеков? Я понял, что есть авторитеты, есть мужыки, есть менты, есть пидоры… Я ни к каким таким подгруппам не отношусь…
- Не заморачивайся. Ты коммерс и ты лепила. Лучше быть лепилой, чем коммерсом.
- Хорошо сказать – лепилой, здесь же нет ничего.
- Стооооооп, нет потому, что лепилы не было. Ты скажи, что нужно достать – всё будет. Будешь за людьми присматривать, наркоманов, спидушников, туберкулёзников надо отсеивать. Для наркош тоже отдельные камеры есть. Наркоши колят в себя всякое дерьмо, у них и СПИД и тубик, опять же наркоша за дозу всех продаст, ну и психика у них неустойчивая. Вон, смотри, Киря у стенки сидит… Наркоша.
- Да нуууу? А так не скажешь. Крутого из себя изображает…
- Да какой он крутой??? Это он для тебя и для остальных даунов крутой… ботает, как попугай, сам не понимает что… но мне пох, его через пару дней на суд повезут, оттуда на тюрьму и всё. Ты сам посмотри, трясётся, глаза бегают, дёрганый, с речью проблемы, нога у него скоро отвалится. Видел язву на бедре? Какой нах абсцесс? Да он себе наверняка какое-нибудь дерьмо вколол. Почему не в вену? За вену его менты вычислят. Ты бы, кстати, организовал бы ему таблетку какую, не хочу, чтобы он здесь подох, а на больничку его не отправят. Почему? Потому что потому. Ужин принесут, ты ногам задай вопрос, но только чётко, без хуйни, что у них есть в аптечке. Таблетку должны дать. Понял?
(продолжение следует)
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Понял. День прошёл в заботах. Мне передали тёплые вещи, предметы гигиены и … сложно представить - тапочки. «Ого», - думаю, - «значит, родственники в курсах…» Значит нашли концы в СИЗО, если дачка пришла вне графика. И тут-же защемило в душе – господи, как меня задолбала эта жестокая реальность, не могу представить, как они отреагировали - отец, мать. Они от всего этого мира торговли, рэкета, вымогательства, грабежа не то, чтобы далеки, а страшно далеки – знают об этом исключительно из жёлтой прессы, скандальных телевизионных передачек, ужастиков и слухов. Для них, заслуженных, тюрьма – это позор. А как моя Рыбка??? Рыбка тоже совершенно не в теме всех моих дел. Я всегда старался оберегать её от мира бизнеса. Дома - ни тени озабоченности на лице, ни намёка на трудности, только чтобы родная моя чувствовала себя хорошо. Все переживания отрицательно влияют на атмосферу в семье. Поэтому рассказать родителям и жене о вытаскивании бабла из бывших друзей при помощи бандитов было просто нереально. Дома одна жизнь, на работе – другая. А тут такой бездарный, идиотский провал… Связался с профессионалами…
С такими тяжёлыми думами я разобрал свои вещи, половину станков и зубную пасту отдал на общак, остальное разложил аккуратно в пакетах. Потом была уборка хаты. Двое зеков промели все углы влажными вениками, протёрли все поверхности тряпками, мусор сложили в пакет и поставили к калитке. Я, ради хоть какого-то развлечения, хотел им помочь, но меня резко остановили – ты лепила, уборка не твоё дело, твоё дело лепить. Ну, лепить, так лепить – пришлось осмотреть зека Кирыча.
Кирычу было хреново, как бы он не хорохорился. На бедре у него образовался абсцесс. Я тронул лоб – огненный. Что делать? Надо действовать. Посоветовался с Сашей – мне нужен скальпель, пинцет, марлевые тампоны, бинт, антибиотики, какая-нибудь мазь типа Вишневского и йод. Саша, не долго думая, приступил к делу, взяв в помощники одного из рэкетиров. Скальпель сделали из одноразового безопасного бритвенного станка – головку с лезвиями отломили от рукоятки, два тонких лезвия с приваренными к ним миниатюрными уголками аккуратно выпрямили точными дробными ударами края шлёнки. Одно из лезвий оставили прозапас, второе лезвие надломили под острым углом к режущей кромке и примотали нитью к ручке от станка. Пинцет тоже соорудили из пластиковой рукоятки бритвенного станка – как скульпторы. Просто убрали всё лишнее. Тампоны и бинт нарезали из чьей-то майки. Надо сказать, что ребята орудовали бритвой очень ловко, видимо не в первый раз. Все куски материи выходили у них с идеально ровными краями. Потом всё это нужно было простерилизовать. В шлёнке кипятили причиндалы больше часа. Вместо крышки была другая шлёнка. Вот так всё нехитро.
Тем временем случился ужин. Когда открылось окошко калитки для дачи ужина, Саша кратко переговорил с ногами – «Слышь, командир, здесь бродяге Кирычу совсем плохо, надо таблеточек организовать, тебе щас лепила скажет каких, ты принеси, я тебя отблагодарю! Мигель, говори!» Я попросил марлевые салфетки, бинт, йод, перекись водорода, аспирин, анальгин, мазь Вишневского и антибиотики. На ужин подали жареную рыбу с картофельным пюре. Запах из шлёнок был такой, что я наотрез отказался от своей порции. Через полчаса ноги принесли йод, стрептоцид и аспирин. В тюремной аптечке больше ничего не было. Так и пришлось резать Кирыча. Гноя вылилось много. Кирыч орал благим матом и ругался – «Лепила сука, не режь мне ногу, аааааа, блять, всех замочу, гандоны-сука-рот!!» Я поставил дренаж, припудрил рану растолчённым стрептоцидом, наложил вместо мази повязку с гипертоническим раствором и забинтовал. Всё. Закончился день. Кирыч тихонько подвывал, а меня позвали чифир пить.
Все, кто не спал, собрались кружком на корточках, вокруг газеты расстеленной на полу. Чифир заварили в большой эмалированной кружке. Эта же кружка, передавалась по кругу от зека к зеку. Пить чифир полагалось мелкими глоточками, иначе приступ рвоты и дурнота обеспечены. Вся процедура напомнила мне рассказ отца о каком-то национальном празднике в Сомали, куда пригласили его вместе с другими военными советниками. В разгар веселья на пыльную площадь подогнали верблюдицу и чёрная, как смоль негритянка выдоила литра два молока в круглую глиняную миску. Первый отпил президент республики – предварительно дунув на молочную гладь, чтобы отогнать от края миски верблюжьи волосы, кусочки сухого навоза и пыль. Дальше досталось всем по очереди. Отказываться было нельзя во избежание международного скандала и обострения отношений. Вот точно также и в хате проходит процедура чифирения. Правда, без верблюжьей шерсти, навоза и пыли, но очень похоже.
Признаться, я никогда не подозревал, что чай в таком концентрированном виде способен влиять на состояние организма. После четвёртого круга чифир реально даёт по мозгам. Что-то похожее на состояние лёгкого опьянения, как от пары бокалов пива, но с отсутствием сонливости и учащением сердцебиения. Есть какой-то неуловимый кайф в этом процессе пития, наверное ещё и потому, что всё похоже на какое-то таинство древнего племени мумбо-юмбо. Вот так, никогда не думал, что на третий день пребывания в темноте, получу положительные эмоции, сидя на корточках перед газетой. Завтра будет день. Другой день. Завтра заканчиваются трое суток, и я увижу солнце, я почувствую свободу!» Не знал я, что завтра будет только хуже.
Вечером произошла рекогносцировка. Через две камеры от нас бузили. Глухой звук криков и грохота доносился до нас через калитку. Рэкетир по кличке Бэрик полировал в ракушке чифирбак – большую эмалированную кружку, в которой заваривается чифир, все занимались своими делами, кто-то менял дубок, расстилая на полу чистую газету, кто-то прислушивался к шуму бузы. Вдруг в коридоре залязгали засовы. Саша и ещё один уголовник Вилли, подскочили на пятак, приложились ушами к калитке. «Тшшш, Бэрик, харэ валандаться, дай послушать!!! Подкинь фаныч!» Бэрик метнул в протянутую ладонь Вилли алюминиевую кружку. Вилли приложил кружку отверстием к калитке, послушал звуки через донышко, округлил глаза и крикнул – «Руби канаты, шмон!», «Держи тормоза!!!». Бэрик и Саша упёрлись ногами в калитку. Люди метнулись к верёвочкам, на которых сушились вещи, к моим мед.принадлежностям, всё свернули, спрятали секунд за 20-30. Послышался скрежет засова на нашей двери, Саша и Бэрик отошли от калитки. Открылись тормоза и к нам впихнули здорового парня. Я присмотрелся – «Баааа, какие люди!»
Это был Серёга, с которым нас повязали, т.е. мой подельник. Его тоже подвергли процедуре допроса, кто, что, каких людей знает, но надо сказать, более миролюбиво, чем меня, видимо сразу приняли за своего. На самом деле это редкое совпадение, когда подельники оказываются в одной камере, не подмазав коридорного. Все сразу стали гадать – почему. То-ли это хитрый замысел ментов и в хате есть стукач, который мог подслушать наш разговор и передать хозяину, то-ли с нас уже сняли все обвинения и пофиг, вместе мы отсиживаем последнюю ночь, или нет, то-ли это простая случайность.
..
На всякий случай, чтобы максимально использовать возможность для тайного сговора мы с Серёгой сели к тормозам и проговорили всю ситуацию шёпотом. Схема, как ни странно, получилась у нас всех почти одинаковая – Серёга не при делах, просто дружок Димы, ни о каких деньгах он ничего не знал, просто поднялся с нами воды попить. Я его видел первый раз и терпила тоже его видел первый раз, что зафиксировано в протоколе опознания. Всё честно. Можно даже на детекторе лжи проверяться. Таким образом, формулировка «преступная организованная группа» распадается. Уже повод скостить срок. От Серёги я узнал, что на воле все уже заряжены, работают адвокаты и по всем признакам нас должны просто выпустить завтра под подписку о невыезде. И всё. А терпиле – пиздец.
Пока мы тёрли о своём, зеки обратно развесили канаты, заварили вторую партию чифира. Мы опять собрались вокруг дубка, и Серёга поведал нам историю бузы. Он попал в камеру беспредельщиков. Видимо, не просто так. Первый день ему пришлось объяснять беспредельщикам политику партии кулаками и ногами. Уголовнички утихомирились, но Серёга вынужден был быть на стрёме, чтобы не пырнули заточкой сзади, или не придушили канатом, пока он спит. Однако, сегодня пришёл окончательный пиздец спокойствию. Утром к ним в хату подсадили шпанёнка-дезертира. Парень, 18-ти лет, не выдержал издевательств в стройбате и бежал. Далеко убежать не получилось. Его перехватили и определили в СИЗО. Судили-рядили недолго, отправили на тюрьму, в Серпухов. Там ему с хатой не повезло. Уголовнички его опустили и сделали дочкой, предварительно выбив ему все передние зубы и дав погоняло Саша-Наташа. Так он и отзывался на эту кликуху. Обратно в СИЗО его отконвоировали на пересуд по апелляции, которую подали родители. Опять он попал к беспредельщикам. Те приняли его как девку, определили сразу на минет. Серёга в этот момент кимарил, услышал оживление в хате, огляделся, увидел, как молодому пихают хуй в рот и отбил пацана у гопников.
- Это пиздец! Смотрю, парень молодой, щупленький, ребёнок почти, слёзы по щекам текут, а эти гандоны вправляют ему за щеку, совсем охуели! Ну, я поднял кипишь, завалил парочку ублюдков. Блядь, у парнишки такие глаза, полные боли – ебануться можно. Расспросил его, а он в натуре пидором, дочкой стал. То есть психику ему сломали окончательно и бесповоротно. Зато, говорит, не бьют, кормят… Ну я после этого в тормоза ломанулся. Вот, перевели сюда. Наташу – в пидорскую хату.
- Так ты чё, с пидором за руку здоровался?
- Иди ты нахуй! Какой он пидор??? Он ребёнок ещё! Ещё пизданёшь по этому поводу – бошку раскрошу, понял? Блять, вот так сыновей на службу государству отправлять. Представь, если твой сын в такую передрягу попадёт, чё делать будешь? Нету сына? Ну так и не пизди.
В коридоре послышались шаги. Снова пришлось суетиться, откручивать все канатики, сворачивать всё запрещённое, прятать. Пришли вертухаи, перевели Серёгу в другую хату.
Я спросил совета у Саши по поводу завтрашнего дня. «Завтра вас всех или отпустят, или опять закроют. Отпустят под подписку о невыезде. Если закроют, то ещё на десять дней. Через десять дней либо отправят на курорт, либо отпустят под залог. Если завтра начнут с допроса, считай что на десять дней сажают - такой расклад» - сказал Саша.
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Утром следующего дня, после завтрака жутковато-серого цвета липкой кашей с чаем, нас, троих преступников века, с вещами (что внушало доверие в светлое будущее), сковав наручниками, запихнули в синего цвета обшарпанный грузовичок и повезли в РУБОП. В хате мне на прощание нагнали пинка – на счастье, чтоб не возвращался. Настроение у нас было приподнятым, а Дима так во всё лицо улыбался – «не сцы, Мигель, сегодня будем праздновать победу – все всё правильно написали, даже невозможно было таких показаний представить, а Мигель такого выдал, что следаки в шоке, адвокат сказал, что никакого дела вообще не будет, терпиле твоему кранты, вот ведь гнида! Теперь ему просто вчиним обратку, пусть сам в СИЗО покантуется, я этому пидарасу там сладкую жизнь обеспечу, будет под шконками жить, гандон!».
Полуразрушенный подъезд РУБОПА, обшарпанная лестница в строительных мостках уже не внушала тоску – это-ж пройденный этап, сегодня «меня здесь уже не будет – туууу-туууу!!!». В СИЗО нас рассадили по разным кабинетам и приковали наручниками в батареям отопления. Блядь, что за дебилизм? Интересно, кто-нибудь сбегает в тот момент, когда дело закрывают? И опять потянулось бесконечное время. Лучше бы в клетку заперли, потому что наручники не позволяют сидеть на стуле нормально и позу менять неудобно – железки врезаются в запястье очень резко и больно, как бы осторожно я не шевелился.
На улице стояла августовская жара и окна были открыты настежь, я, после наверное пары-тройки часов сидения на одном месте, впал в прострацию и наслаждался лёгким дуновением ветра, залетавшего в мою комнату. Ветер приносил с собой запах строительной пыли, штукатурки, масляной краски и тополей, которые плотным рядом стояли вокруг здания. Хотелось задремать, но это не позволяла сделать неудобная поза и парочка злых мух с раздражённым зудом носившихся по комнате в неудачных попытках приземлиться на меня. Я лениво-машинально от них отмахивался. Вдруг мне послышалось, будто меня зовут – «Мигееееель, Мигееееель!... Миииии-шааааа!» Я встрепенулся, прислушиваясь – тихо. Наверное из-за шума ветра приглючилось, уфффф, я заворочался на неудобном стуле, пытаясь осторожно размять затёкшую руку в наручниках. Вдруг, опять принесло ветром – «Мииигеееель! Мииии-шаааа…». Точно! Меня зовут! С улицы.
Выглянуть вниз с пятого этажа оказалось не очень удобно. Мешала прикованная к батарее рука и толстая стена здания с подоконником ширины односпальной кровати. Я насколько мог вытянулся и одним глазом заметил внизу на асфальте чьи-то макушки. Мне опять покричали, тогда я поднял вверх свободную руку и поболтал ей в проёме окна – «Я здесь!!!» Макушки закрутились в разные стороны и отбежали от здания подальше, к тополям. Это были моя жена, мой друг Андрюха со своей половиной – Людмилой и мой брат Дон Алехандро (Don Alejandro). Они радостно замахали руками и запрыгали – «Миха, привееееттт!!! Нас к тебе не пускают!» Потом посыпались вопросы с тревогой – били меня, или нет, хорошо ли кормят, передали ли тёплые вещи и ещё кучу вопросов…, а на меня чё-то вдруг нахлынуло, сам не понимаю почему.
Стою раком у подоконника, вытянув шею, одной рукой к батарее, одной коленкой на подоконнике и слёзы по щекам текут, губы трясутся, а горло перехватило комком спазма. Вот, блять, думаю – нервы совсем ни к чёрту, вздохнул глубоко, проглотил комок, кричу – «У меня всё нормально, НЕ били, вещи получил, спасибо. Обещали выпустить сегодня, но почему-то держат целый день в наручниках. Во сколько выпустят, не говорят. Как родители?» Родители, конечно, переживают… Отец нашёл какого-то знакомца в РУБОПе, бандюки адвокатов подогнали, у Димы и Серёги был обыск в квартирах, у нас пока не было… «Ладно, - говорю, - мне трудно в окно вылезать, наручники мешают, езжайте пока домой, здесь, видимо, надолго…» «Нет, - кричат, мы в Андрюхиной машине подождём, здесь на стоянке»…
Где-то ещё с полчаса прошло, и за мной пришёл оперативник. Отстегнул меня от батареи и провёл в кабинет к следователю. Следователем оказалась небольшого роста толстенькая тётка в блюдечках-очках.
- Присаживайтесь, Дон? Ми-гу-эль… пффф, ну и имечко… как Вас там… Зу…би…за…ретта….
- Можно просто – Михаил
- Да, так будет проще. Присаживайтесь, Михаил. Вот протокол задержания на 10 суток. Ознакомьтесь и подпишите.
- Какие 10 суток??? Ничё не понимаю… Нас же с вещами… должны были сегодня выпустить… Вы меня ни с кем не перепутали???
- Вам, Михаил и вашим друзьям-подельникам через 10 дней будет предъявлено обвинение в совершении преступления с отягчающими обстоятельствами. Приготовьтесь к тому, что никто и никуда Вас уже не отпустит. Вы – преступник. Для меня в этом нет совершенно никаких сомнений, поэтому Вы будете сидеть и я приложу все усилия, чтобы Вас не выпустили до суда ни под подписку, ни под залог. Мне просто нужно несколько дней для дополнительной проверки Вашей фирмы и с какой преступной целью Вы ездили на Крит, тогда я поставлю жирную точку в Вашем деле. Подписывайте.
- Да Вы что?… да Вы ошибаетесь! Да Вы… Вы почитайте внимательно мои показания – там с первого до последнего слова – правда! Это Юра должен сидеть со своим подельником Сильвестром, а не мы!
- Не надо грязных инсинуаций насчёт Юрия. Он, в отличие о Вас, добропорядочный гражданин, а Вы будете сидеть. Не задерживайте меня, подписывайте.
Через пару часов нас загрузили в грузовичок обратно. Через мутное окошко кузова я видел, как за нами ехала Андрюхина машина. Когда нас выгружали в СИЗО, через ворота прорвался мой отец, его оттеснили двое охранников, но он успел мне крикнуть – «Мигель, держись, я тебя вытащу!!!» Я заметил, как он за эти три дня осунулся и постарел… До сих пор помню его голос тогда… Наверное так страшно кричат только на войне… И это было последней точкой в формировании во мне принципиальной, непримиримой, осознанной ненависти к российской исполнительной власти. А до этого я был примерным гражданином и патриотом – октябрёнком, пионером, комсомольцем, отличником учёбы, труда и боевой подготовки…
В камере меня встретили с удивлением – «Вернулся? Ну, значит на 10 суток минимум. Отдыхай».
Ну что сказать? Настроение меняется очень быстро из приподнятого в угнетённое. Всего несколько часов назад я чувствовал себя свободным человеком и верил в справедливость судебной системы, а теперь мне настолько грустно, что даже клопы, вылезшие из своих щелей за моей кровью не вызывают у меня отвращения… Это три дня назад мне казалось, что мир рухнул, просто я тогда не знал, как мне будет хуёво сегодня. Состояние странное такое - в голове крутятся только деструктивные мысли о побеге и вендетте, анализировать адекватно произошедшее мозг не может и держит в напряжении весь организм. Спать не удаётся, физзарядка физически невыполнима – руки опускаются, просто ходить по камере из угла в угол не получается – хочется лечь и тупо смотреть в потолок. Говорить с сокамерниками бесполезно – невозможно сконцентрироваться на беседе, т.к. мысли крутятся очень далеко… Я попробовал усилием воли откликнуться на приглашение к дубку разделить скромную трапезу – холодная котлетка обратилась в золу на моём языке, а крепчайший чифир – в песок. Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы хоть как-то оклематься, наверное - сутки. Через сутки уголовники у дубка обсуждали, каким образом нас заперли без постановления прокурора об избрании в качестве меры пресечения ареста на 10 суток. Протокол задержания на 10 суток – такой документ вне закона. Спор тянулся достаточно долго – тема-то для всех животрепещущая. Постановили, что я должен написать жалобу на имя начальника СИЗО. Если РУБОП нарушает процедуру, то нас должны были выпустить через пару суток – это пока моё письмо дойдёт начальника и его рассмотрят. Загнали ноги за листом бумаги и ручкой… Я накатал жалобу о несправедливости и незаконности деяний лиц при исполнении и с требованием нас выпустить… Потянулись дни ожидания результата. При грамотном подходе к вертухаям можно всё узнать, вплоть до минуты, когда жалоба легла на стол хозяина, но мне не везло – начальника СИЗО не было на месте. А пока суть, да дело, жизнь хаты шла своим чередом.
К нам в хату подсадили пиздюка. Случился цирк. В жестоком варианте. Парнишка лет четырнадцати, зашёл в хату весь на понтах. Вот, молодёжь, метр с кепкой, а хватают всё на лету – феня, говорок, распальцовочка, походочка. Короче – самый настоящий шкет из республики ШКИД - Привет, бродяги, кто старшой? Был загашен сразу на пятаке перед тормозами. Вилли с разворота дал шкету ногой в грудину. Шкет громыхнул всем телом о калитку, сполз вниз. Подскочил Саша, зажал шкетову бритую голову в железные тиски бицепса и нагнул шкета под прямым углом – задницей к хате. Вилли, не суетясь, поднял со столика заточку – алюминиевую ложку с заточенной ручкой, перерезал резинку в шкетовых трениках. Треники не удержались на шкетовой тощей заднице и сползли вниз.
- Ебать-копать! А шкет без трусняка! Ёптыть, шкет, где трусняк посеял? Обосрался что-ли при аресте? Гы-гы-гы, а зашол, как взрослый….
Шкет очухался от удара и завыл – дяденьки не трогайте, всё расскажу…
- Харош скулить, падла! А ты думал, здесь тока мужыки сидят? Нет, не думал? Матрёшки? Ты меня Матрёшкой считаешь? Нет? Ты здесь петуха увидел?! Я похож на лошка? Ты меня за лоха позорного держишь? Нет? Ты так для кого зашол? Отвечай быстро, не юли! Статья?
- Не помнююуууу-уу-ууу-ууууу…
- Хули ты воешь? Уу-уу, отвечай, блять! Честно! За что заперли?
- Мы бабушку ограбили, а нас не лестнице мент задержал, потому что мы в масках бежалиии-ии-иии-ии…
- Бабушку? Сколько бабла отняли?
- Сто… сто рууублеееййй-иии-ии-иии…
Вилли отошёл на пару шагов назад, разогнался, как футболист перед пенальти, и пробил таки со всей силы по одному из тощих полушарий шкета. Саша разжал шею шкета, шкет рухнул и так и остался клубочком у параши.
В общем, избиение младенца – не для слабонервных. Я спросил гопников – а зачем?
- Воспитательные меры. О своих же детях заботимся. У них романтика – шансон, наколки, тюрьма-дом родной. Вот такие-же пиздюки – пока не увидят курорт изнутри, не будут бояться. Если этого не отучить – беспредельщиком станет. Да уже стал – бабушек грабить. Пиздец. А корчит из себя Робин Гуда, уёбок. Да ты, Мигель, не переживай – власть его не научит – зуб даю, готов замазаться – его завтра из зала суда отпустят. Зато после нашей встречи он вернуться назад не захочет. Путь ему жизнь здесь будет адом. В следующий раз у него детство в жопе не заиграет. Это ему ещё повезло – мог попасть в хату, где его опустили бы как Сашу-Наташу. Но мы-ж не пидарасы! Поэтому пусть повоет немного, одумается. Завтра его раскаяние на суде будет более искренним. Да, кстати, давно параша у нас была не чищена…
Почти сутки шкетом понукали все в хате, кроме меня, мужыка-кабельщика и Кирыча, который готовился к суду. Как рассказал Кирыч, на суд должна была прийти его девушка, поэтому Кирыч приводил себя в порядок. Он выспросил зубную щётку, пасту, новую безопасную бритву и полотенце. Всё-таки, как мне кажется, без приведения в порядок он выглядел лучше. Даже безопасной бритвой Кирыч умудрился пораниться. Щёки, шея – были в порезах. После бритья лица, Кирыч решил побрить и голову. Побрил, но порезал макушку и затылок. После бритья головы он решил омыть тело. Кипятить для себя воду ему было лениво, поэтому он решил обтереться влажным полотенцем. Влажное полотенце показалось ему холодным, тогда он стал канючить и просить мой дезодорант. На самом деле, мне передали дезодорант с тёплыми вещами, наверное туда его подложила маман, потому что такими дезодорантами я не стал бы пользоваться никогда. Это был скользящий такой по телу дезодорант марки Джилетт. Я с радостью подарил его Кирычу. К моему ужасу, Кирыч помазал этим скользким дезодорантом не только подмышки, а всё своё тело – абсолютно всё. Не взирая на смехуёчки соседей, он намазал голову и лицо, шею, грудь, пятки, попросил пиздюка промазать тщательно спину и даже помазал себе яйца. «Это чтобы моей девушке было прийатно!». Саша подмигнул мне – «А ты не верил мне, что Кирыч наркоша!». После того, как Кирыч стал блестеть ярче котовых яиц, ему стали собирать вещи. Те, кто уже был на суде отдали Кирычу кроссовки и брюки - взамен на тапки Кирыча и тёмно-синие треники с коленками, я пожертвовал свой свитер – он был мне лишним и не новым. Благодарность Кирыча не знала границ, но я у него не взял ни майку, ни рубашку.
Так прошло два дня. На третий день отрылась калитка и, меня выдернули на свидание с адвокатом….
Каждому из нас бандюки организовали своего адвоката. У меня был Леонид Сергеевич. Лысоватый в очках розовощёкий такой адвокат. Осторожно-оптимистично-пессимистичный. Как все эти качества в нём уживались – не знаю. Внешне похож на жулика, но как оказалось в последствии – самый честный во всей моей передряге человек. Дело в том, что как только вас задерживают, вы сразу попадаете в финансовую игру, где вы – проигравший. Виноваты вы, или нет – пофигу. В любом случае вы являетесь средством наживы. Чем серьёзнее вы попали, тем больше приходится платить разного рода проходимцам, обещающим организовать заход к судье, подход к следакам, нажим на терпилу и т.д. и т.п. А попал я серьёзно – от 7 до 15 с конфискацией имущества, это не хухры-мухры. Сориентироваться, кто из проходимцев врёт, а кто нет – всегда сложно. Они-ж актёры!
Пока я грустил взаперти, моя семья в поисках вариантов спасения меня из заключения, контактировала как раз с таким вот проходимцем. На известие о том, что я попал, в семье отреагировали по-разному. Для моей Рыбки ситуация явилась фантастически-идиотски-смешной. О моём отсутствии она начала беспокоиться утром когда, проснувшись, не обнаружила меня рядом. Это был первый раз в нашей совместной жизни, когда я не приехал ночевать домой, даже пусть и в 9 утра, не предупредив её о такой возможности. Днём она позвонила мне в офис и секретарша ответила ей, что вчера у меня были какие-то важные переговоры и на работу я не приехал. Рыбка предположила, что переговоры завершились доброй пьянкой и я где-нибудь тихонько прихожу в себя. Однако, когда я не появился и вечером, Рыбка собралась позвонить моим родителям на предмет обмена информацией. Не успела, т.к. ей позвонили в дверь. На пороге стоял мой друг Андрюха с Людмилой – своей женой. На Андрюху, следующим днём после нашего задержания, вышли бандюки и обрисовали ему ситуацию. «Гы, Миху замели!» - сказал Андрюха Рыбке. Ситуация в глазах моих друзей была действительно смешной. Надо было просто знать меня. Отличники в тюрьму не попадают. Представить меня за решёткой было совершенно невозможно, если только это не какая-нибудь комическая ситуация, из которой, конечно-же, я выйду полным чести и достоинства.
Зная моих родителей и предполагая их реакцию, Рыбка и Андрюха решили сообщить им всё через моего брата – Дона Алехандро. Лучше бы они сообщили сами, потому что Алехандро подошёл к отцу, мирно дремавшему в кресле-качалке после трудового дня, и брякнул – «Бать, просыпайся, Мигеля на пятнадцать лет в тюрьму посадили. С конфискацией. Бээмвуху и сотовый телефон уже отобрали». Был, конечно, концерт. Отец с выпученными глазами бушевал по поводу, что я связался с плохой компанией, а маман, заламывая руки, рыдала и уговаривала отца подключить связи. «Какие связи?!!! Мой сын – уголовник! Это позор!!!»
Разобравшись, что вины моей по большому счёту нет, отец подключил связи. Связи привели к некоему Лёше, который когда-то был милиционером, теперь нет, но занимается за деньги лоббированием интересов уголовников, используя свои якобы знакомства в прокуратуре и суде. Лёша оказался ещё тем пройдохой, но немного не просчитал реакцию отца на моё заключение. Если бы я был виновен, то отец не обратился бы к связям и связи не вывели бы его на Лёшу. Лёша с серьёзным видом вещал о сложности судебной системы, о том, как трудно умасливать судей и он, такой скромный человеколюб, берётся за это неподъёмное дело только ради справедливости и копейки за свои труды не возьмёт, но вот на взятки надо отвалить десятку и тогда через год судебного производства может быть дело закроют либо из-за отсутствия состава преступления, либо дадут срок условно. Лёша не учёл того обстоятельства, что батя всё ещё верил в справедливость судебной системы – совецкий суд самый справедливый суд на свете и, кроме того, был уверен в моей невиновности, поэтому десять тысяч долларов показались ему неадекватной платой за простое вытаскивание меня из застенков СИЗО, а намёк Лёши на условный срок отец воспринял, как оскорбление. Услугами Лёши мои родичи воспользовались только один раз, когда передавали мне тёплые вещи. Лёша оправдал своё амплуа вхожего человека и организовал дачку за тыщу рублей. На самом деле это может сделать любой предприимчивый человек, по-свойски подмигнув охраннику и сунув ему в лапу сотню рублей – «Слыш, командир, позавчерась одного человечка замели, без вещей, без ваще ничё, вот дачка со шмотьём, передай пожалусто, за благодарность малую». Это уже потом, когда со мной работал адвокат, Лёша спохватился и стал предлагать уладить все вопросы за пятёрку, а ещё через некоторое время и за трёшку, но - не проканало.
Леонид Сергеевич, мой будущий адвокат, с ходу посетовал на то, что менты нарушили все мои права, раскрутив меня на подробнейшие показания но, слава обстоятельствам дела – лучших показаний было и не придумать. Однако, с этого момента и в любой следующий раз – категорически никаких показаний без адвоката. Ни-ка-ких по-ка-за-ний. Так и сказал по слогам. Вообще, процедура расследования и предварительного следствия была грубым образом нарушена, естественно, это оборачивается в нашу пользу.
- Дело у оперативников явно не клеится, у них явно не хватает материалов, поэтому они не успевают и действуют грубо. После 72 часов задержания вас должны были отпустить, но не захотели отпускать, сильно не захотели, поэтому сфабриковали арест на 10 суток за нарушение общественного порядка…
- Фигасе! Не было никакого нарушения порядка!!! – возмутился я.
- Да. Не было. Но зато у них появилось пара свободных дней и они за это время каким-то образом убедили судью применить арест, как меру пресечения. Теперь вы на законных основаниях здесь ещё просидите. Кстати, тебя кто надоумил жалобу накатать?
- Ну там, ребята в камере надиктовали. А что?
- Грамотные ребята, молодцы. Твоя бумажка в дело пошла, теперь от нарушения процедуры следователь не открутится никак. Кстати, как там у тебя с сокамерниками? Не бьют, не притесняют? Родители твои и жена беспокоятся…
- Не, всё нормально, лучшего и пожелать невозможно – нормальная камера попалась.
- Но ты там будь на чеку, подробностей не рассказывай, могут стукача подсадить…
- Да я в курсе уже, мне объяснили…
- Если в курсе, то это хорошо. Так вот, вам придётся сидеть ещё семь дней. С этим ничего не поделать. Потом вам должны выдвинуть обвинение и перевести ваш статус из подозреваемых в обвиняемых, а также судья должен избрать меру пресечения. Прокуратура будет настаивать на аресте. Мы будем настаивать на том, чтобы вас выпустили под залог. Под подписку о невыезде лучше и не пытаться – дело слишком серьёзное. Деньги на залог найдёшь?
- Смотря какой залог… Миллион долларов не найду…
- Ну ты фильмов насмотрелся. Общая сумма залога на троих вряд ли будет больше пятидесяти тысяч долларов…
- Ну, полтинник собрать можно будет…
-Хорошо, значит будем просить под залог. Мои услуги будут стоить тебе четыре тысячи долларов. Если дело затянется больше, чем на год, придётся тебе больше отстёгивать. Сколько, решим потом, сейчас вообще ничего не понятно. Две тысячи занесёшь в течение недели после того, как выпустят под залог, остальные по окончанию суда. Согласен?
- Согласен.
- Тогда вот договор, читай внимательно и подписывай. Кстати, там, у следователя, какая-то тема с плёнкой муссируется. Плёнка с записью телефонного разговора с тобой. Вроде-бы это их козырь в деле. Ты можешь что-то предположить об этом? Были угрозы?
Я тут-же вспомнил телефонный разговор с Юрой, когда он неожиданно объявился после своего исчезновения!
- Точно, может быть такая плёнка, НО, но мне тогда ещё показалось, что он там запись ведёт, уродец, поэтому я очень вежливо с ним говорил. Они эту плёнку, если она есть, могут только против Юры использовать.
Я рассказал подробно Леониду Сергеевичу о том телефонном разговоре.
- Точно всё говоришь? Уверен, что не угрожал?
- Абсолютно точно, любую гарантию даю – другой возможности не было у них записать разговор, а я был вежлив и никаких угроз не было. Я этот разговор как сейчас помню!
- Ладно, подписывай договор. Теперь я твой адвокат, а ты пока отдыхай, если нужно чего – скажи.
- Ну, денег бы не помешало, сигарет ребятам…
- 200 баксов хватит? А сигареты, я скажу твоим, чтобы через дачку закинули.
|
techboss
Администратор
На форуме: 24 г 182 д(с 25/05/2000)
Тем: 1691
Сообщений: 22665
Флеймы: 4386 (19%) |
|
Гео: internet
|
|
--
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Итак, мне осталась неделя и, кажется, я начал отдавать себе отчёт насколько всё серьёзно может закрутиться. Через неделю меня или выпустят, или закроют, но уже надолго. А вот насколько надолго я пока не знал.
- Гы, - смеялся рэкетир Вили. До суда может и год пройдёт. Потом свидетель какой-нибудь не явится по положительной причине, терпила будет динамить – это к бабке не ходи. Ему-ж того и надо чтобы тебя подольше держали. Пойдёт в больничку, за долю малую с лепилой состряпают больничный – уважительная причина.
- Да это легко вообще. Сильвестр - врач-травматолог… Он хоть десять больничных Юрцу накатает, так как сам в этом заинтересован…
- Ёпта, ну вот, видишь? Гы, дело врачей… И год пройдёт и два, а ты так и будешь мотаться из тюрьмы в СИЗО, из СИЗО на суд и обратно. Невиновен? Забудь! Здесь все невиновные. А чё, перенесут заседание суда на полгода – легко, а тебе эти полгода в тюрьме жить. Так что шевели извилинами, думай, как выбраться отсюда, ищи заходы к судье, потереби родственников, чтобы денег собрали. Ты эти деньги на свободе отработаешь и заработаешь ещё, движуху поднимешь, связи – выпутаешься, а здесь – ничего не сделаешь. Твоя задача – выйти, только на свободе ты сможешь себя защитить. Думай. Ищи варианты.
Я думал, искал варианты, но, по большому счёту так ничего и не придумал. Жизнь в хате текла своим чередом и, мне оставалось только дожидаться часа ИКС… Где-то день на пятый по дороге пронёсся слух о том, что в нашу хату подселят Чикатилу. К тому времени у нас были «свободные» места, так как Кирыча после суда конвоировали сразу на тюрьму, кабельщика тоже отвезли обратно, т.к. заседание его суда перенесли на неопределённый срок, пиздюка нагнали из зала, в общем – основания для подселения были. Так и произошло.
Василий Петрович по кличке «Чикатила» был украинским гастарбайтером. Эдакий под шестьдесят лет здоровенный мужик – высокий, с крупными чертами лица, не толстый, но с широкой костью, дядька. Близорукий. Два высших образования – технических. Несмотря на свои внушительные габариты, Василий Петровича было легко обидеть, так как он был человеком робким. Знаете, как в детстве, бывают такие здоровые увальни, которым постоянно достаётся от забияк. Василий Петрович был таким-же. Зеки его брали на испуг, делая резкое движение, якобы для удара, а Петрович неловко вздрагивал и, защищая своё тело, поджимал правую ногу и суетливо ставил блок рукой. Характер у Петровича был добродушный, незлопамятный и зеки пользовались этим, всячески развлекаясь. Ещё Петрович, как порядочный интеллигент, отлично играл в шахматы и преферанс. Шахматы особой популярностью в тюрьме не пользовались, а преферанс поддерживал существование Петровича, т.к. другого источника дохода у него не было. Он был из тех з/к – одиночек, кому дачки не носили, на свидание не приходили и писем не писали. У Петровича была своя сложная система запоминания карт в игре и большой опыт игры в разные разновидности преферанса. Обыграть его было почти невозможно, особенно в длинной пуле, когда влияние удачи сводится на нет. Ещё у Петровича был дар рассказчика. Рóманы в его исполнении ходили по тюрьме, обрастая новыми жуткими подробностями в пересказах зеков.
В общем, Петрович был знаменитостью. Его даже по телевизору показывали. Приходилось ему несладко, потому что для многих гопников он был объектом развлечения. На него сыпались миллионы идиотских вопросов и подъёбок по поводу его дела, многие на Петровиче пробовали свою силу. Наверное, драка с Чикатилой щекотала зекам нервы – мало ли, обидится, замочит во сне и съест? В нашей камере он тоже вызвал нездоровый ажиотаж своим скромным заходом. Он остановился прямо у тормозов и дальше параши не пошёл, пока с ним не перезнакомились почти все и Саша, как старший по хате, не определил его место в очереди на шконку.
История Василий Петровича похожа на истории тысяч других человек, чью судьбу сломала перестройка и последующий развал Союза. Предприятие ВПК в Львове, где Петрович работал начальником одного из отделов, благополучно закрылось, выплюнув на улицу три с половиной тысячи ненужных людей. У Петровича наступили тяжёлые времена. Его дочка училась в институте в Киеве, но чтобы продержаться пару лет до окончания ВУЗа, одной стипендии не хватало, а после перестройки – тем более. Петрович выбивался из последних сил, чтобы заработать немного денег и выслать дочке в Киев. В Львове работы хронически не хватало, вернее, работа была, но заработать деньги было непросто. Петрович одновременно работал дворником, таксистом и плотником пытаясь выжить в новых рыночных условиях, высылал дочери денег, сколько мог – всё равно жизнь не налаживалась. Жена Петровича устраивала ему скандалы на почве безденежья и безнадёги, его старенький Москвич постоянно ломался, а заказов на плотницкую работу было мало. Но однажды Петровичу повезло.
Он совершенно случайно встретился со своим старинным другом, который давно уже работал где-то в Москве и по слухам зарабатывал неплохие деньги. Егорыч приехал навестить своих стареньких родителей и закупался продовольствием на рынке, а Петрович как раз «бомбил» около рынка на своём Москвиче. Друзья разговорились и, Егорыч, выслушав сетования Петровича о тяжёлой жизни, посоветовал обратиться тому в одну московскую контору, набирающую рабочую силу на стройку.
- Петрович, у тебя же золотые руки! Ты и плотником и столяром можешь работать, и штукатуром и плиточником. Сейчас научные сотрудники никому не нужны, а столярку делать некому. Москали строятся, будешь там зарабатывать миллионы…
Петрович так и сделал – отправил своё резюме по адресу, который ему дал Егорыч и через два месяца, уже забыв про московскую работу, вдруг получил письмо с положительным ответом. Петрович, полный энтузиазма, приехал в Москву под яростное визжание бензопилы жены, несогласной с этой авантюрой. Всё оказалось не так радужно, как он предполагал. На работу его взяли – столяром в цех по изготовлению оконных рам для новостроек. Зарплату он получал достаточно высокую - аж четыреста долларов. Но зарплаты всё равно не хватало, потому что жить в Москве было дорого. Совместить аренду квартиру даже на окраине города, с пропитанием и проездом на метро, с содержанием дочери в Киеве и жены в Львове было категорически невозможно. Поэтому Петрович снял комнату в трёхкомнатной хрущёвке в подмосковной Балашихе, микрорайон «Южный», недалеко от автобусного вокзала.
Мебельный цех находился тоже в Подмосковье – в Химках, но Петрович не унывал и с толком проводил 3 часа пути от комнаты до работы и 3 часа пути от работы до комнаты в чтении классической литературы и поэзии. Книжки он брал в Балашихинской Городской библиотеке на улице Твардовского. Библиотекарша – дева средних лет с кучей комплексов неполноценности, а на самом деле интересная дама, в Петровиче души не чаяла и снабжала его чтивом, подолгу обмениваясь с ним впечатлениями о произведениях.
Унывал Петрович только в выходные. Выходные тянулись долго. Петрович экономил деньги и в выходные никуда не ходил – ни в театры, ни в музеи, ни в кино. Субботу и воскресенье Петрович проводил в своей комнатушке. Всё бы ничего, но его доставал сосед – спившийся пролетарий БКЗ – Балашихинского кислородного завода. Пролетарий был воинствующий ксенофоб и баболюб. Он ненавидел хозяйственных хохлов с армейских времён и мифических жидо-масонов по жизни, любил трахать золотозубых торгашек с рынка, пил горькую и жил исключительно на деньги от сдачи комнаты. Как правило, жильцы у него не задерживались, потому что пролетарий всё время был пьян, частенько водил домой жутких бабищ для вакханалий и периодически буянил. Петровича он доставал унизительными беседами по душам. Вот и в тот день, вечером, Петрович на кухне готовил себе яичницу, когда зашёл Пролетарий…
- Ооооо, саааало, яйкииии!!!
- …
- Ну что, хохляндия, сматрю прибарахлился, рубашка новая, тапочки…. Разбагател штоль?
- …
- Хули зыркаешь? Давай выпьем? У меняяяя есть! Литр Распутина!
- Спасибо, у меня язва…
- Яяаааазва… знаю я какая у тебя язва… что, с кацапом выпить западло? Что вылупился? Я твой хозяин, а ты дерьмо!
- У меня правда язва. Мне пить нельзя… врачи запрещают…
- Врачи-рвачи… язвенники-трезвенники… завтра выходной… а сиводня мы пьём. Ты меня понял?
Пролетарий налил в гранёный стакан прозрачной жидкости из зелёной бутылки с голограммой подмигивающего старца и протянул Петровичу.
- Пей.
- Не буду. Извини.
- Ладно. Тогда поговорим. По душам. Ты меня уважаешь?
- …
- слыш, а правда говорят, что в Москве все уличные бляди из хохляндии? Чё насупился? Все хохлушки – бляди… ты думаешь твоя толстомясая хохлушка ждёт тебя – дожидается? Ебётся щас с твоим соседом, а он её рачком, да за сиськи!!! Га-га…. А какие у твоей хохлушки сиськи? Ась? Большие небось? Как арбузы? Стояааать!!! Я здесь хозяин! Да хули ты бандерольки своей пиздючке шлёшь? Здесь она, твоя красавица, в Химках пиздой работает! Пока ты горбатишься на заводике… вся хохляндия здесь пиздятинкой торгует! Ебут её хачи из жопы в рот!!!
- МАЛЧАААТЬ СВООООЛОЧЬ!!! – Петрович завёлся.
Пролетария тоже понесло, он схватил со стола кухонный, почти сточившийся до обуха нож, и попёр на Петровича. Петрович увернулся, но Пролетарий успел его задеть – нож вспорол кожу над восьмым правым ребром. Петрович упал на кухонный столик, увидел зверский замах Пролетария, извернулся как уж, пытаясь схватить что-то, чем можно было отмахнуться. В руку Петровича очень удобно лёг кухонный топорик с обушком для отбивания мяса. Этим обушком и пришёлся первый удар в висок Пролетарию. Тело Пролетария навалилось на Петровича всей массой в 110 килограмм, а Пролетариева рука с ножом пригвоздила левый бок Петровича к холодильнику ЗИЛ. Петрович выл от боли и испуга и молотил обушком топорика по голове Пролетария пока не додумался просто его отпихнуть. Пролетарий брякнулся на пол, а Петрович как был одет – в рубашке, трениках и сандалиях, выскочил из квартиры на улицу. Из его распоротых боков хлестала кровь, но он, не замечая ни крови, ни боли, метался по тёмным дворикам «Южного».
Где-то через час шок начал проходить и в бока Петровича пришла боль. В темноте осмотреть свои повреждения у него не получилось. Сразу бежать в больницу ему не позволило чувство природной скромности и стеснительности. В разорванной рубашке, в крови и в трениках с коленками это было решительно невозможно. Немного потоптавшись около подъезда, он решил подняться наверх, и, если хозяин квартиры успокоился, быстро собрать вещички, переодеться и уматывать, благо вещей у Петровича была всего одна сумочка.
В квартире было тихо. Петрович быстро прошмыгнул к себе в комнату, разделся, осмотрел свои раны. Ничего особенного, да и кровь перестала течь – запеклась и только чуть сочилась. Он разорвал испачканную рубашку на полоски вроде бинтов, перевязал бока, переоделся, собрал быстро свои вещи.
На выходе, всё-таки усовестился, вернулся чтобы заглянуть на кухню – всё ли в порядке? К удивлению Петровича там осталось всё, как и было при его бегстве – разбросанная по полу посуда, столик на подкосившихся ножках, прислонившийся к стене холодильник с дыркой в белом корпусе в крови, будто смертельно-раненый солдат в белом маскхалате, Пролетарий лежащий на полу грудой мяса с неловко распростёртыми конечностями… Петрович кинулся к телу – «Евгений Борисыч! Евгений!!! Вставай!!!» - тряс он труп за плечи, потом попытался сделать искусственное дыхание, поправил голову Пролетария и его большой палец провалился внутрь, во что-то мягкое и влажное… В виске была дырка…
Около трупа Петрович просидел до середины дня в каком-то вакууме. До него не доносились ни звуки, ни свет солнца, заглянувшего с утра в кухню и ласково погладившего своими тёплыми жёлтыми лучами все предметы на полу, а Петровича по лысеющей макушке, ни сквозняк из подъезда через полуоткрытую на лестничную площадку дверь сквозь покосившуюся форточку кухонного окна. Ничто и никто не потревожил Петровича в его трансе. Да и не кому было – соседи недолюбливали Пролетария, а кроме того, Пролетарий частенько гудел с дверью и душой нараспашку, поэтому приоткрытая дверь никого не удивила.
В полдень Петрович мрачно поднялся с пола, аккуратно оттащил волоком тяжеленное тело Пролетария в коридор, накрыл зачем-то его одеялом, не забыв подложить трупу под голову мягкую подушку – его покоробил глухой удар головы о деревянный пол коридора, закрыл дверь и принялся за уборку, приводя кухню в порядок. Он с тупым усердием отмыл всю кровь с поверхностей пола и кухонной мебели вместе с грязью и старой, отшелушивающейся краской, починил столик, вымыл посуду и всё аккуратно расставил, развесил, разложил, а дырявый бок холодильника заклеил круглой заплаткой, вырезанной из белой одноразовой тарелки.
В пять часов вечера Петрович позвонил своему дружку – Егорычу. «Егорыч, приезжай дорогой, жизнь моя на волоске висит, страшное случилось!» - прохрипел он трагически в трубку. Егорыч поверил и сразу собрался в дорогу, предварительно опрокинув 100 грамм водки – чтобы трагедия, если таковая имела место, воспринималась адекватнее. По пути Егорыч подумал ещё немного и купил в ларьке литр «Столичной» - на всякий случай. Через час он был на месте. В тёмном коридоре Егорыч ничего не заметил, суетливо разделся, прошёл на кухню и, грохнув донышком бутылки о плоскость столика, сказал – «Вижу, вид у тебя бледный, давай сначала взбодримся, а потом ты рассказывать будешь». Петрович возражать не стал и даже про свою язву не вспомнил – все болячки отходят на второй план, если помирать собрался. «Ну, по пятьдесят!». Хлопнули по первой, после первой до второй промежуток небольшой, третью вдогоночку, четвёртая сама пошла, пятая на двоих бутылочку половинит. Вылакали пол-литра за минут десять, молча сопя, кряхтя и закусывая хрустящими огурцами и салом. Алкоголь тёплой волной растёкся по двенадцатиперстной кишке и начал всасываться слизистой кишечника, поступая в кровеносные сосуды, а оттуда с током крови, нагнетаемой сердцем, через гематоэнцефалический барьер поступил в мозг – затуманивать сознание и нарушать координацию движений.
Егорыч, раскрасневшись и повеселев, брякнул Петровичу – «Ну, теперь рассказывай. Что случилось?»
- Кхм, это, того… Сосед, хозяин квартиры… этого, того… помер, короче…
- Помянем – сказал Егорыч, наливая ещё по-рюмочке.
Выпили. Закусили.
- родственников его знаешь?
- нет, не знаю, я ещё никому не говорил…
- дааааа, ты у нас неторопливый… родственникам надо сообщить… когда он преставился?
- сегодня… ночью и преставился…
- да не переживай, а то лица на тебе нет, все мы смертны, а что, он здесь помер?
- угу, прямо вот здесь, на полу… я его в коридор перетащил… там он… на полу лежит… не заметил ты его…
- что-ж ты… надо на кровать его было положить…
- не смог я… тяжёлый он… очень…
- ладно, щас ещё по одной махнём и я тебе помогу… надо человека на постель положить… не лежать же ему, как собаке на коврике… а отчего он помер-то?
- дык это… я-ж тебе почему и позвонил… того… я его это… убил… вот…
Егорыч поперхнулся водкой, она брызнула из его ноздрей на стол и он закашлялся…
- Ты что такое говоришь? Как? Убил?
- убил… молотком… пойду в милицию сдаваться!
- погоди сдаваться, что произошло?
Петрович выпил чуть и рассказал всю историю Егорычу. «Дааааа, хоть и грешно о мёртвых говорить плохое, но, честно говоря, руку на сЕрдце, туда ему и дорога, тьфу…» - резюмировал Егорыч - «Давай-ка, дружок, сготовь соляночку, яишенку, а я ещё за поллитрой сгоняю в чепок. Дело сложное, трагическое, как бы дров не наломать, поэтому мы с тобой сначала хорошо покумекаем, а потом сдаваться пойдёшь – это никогда не поздно». Сказал – поллитру, а купил литр. На всякий случай. Таким образом, друзья уговорили литруху и почали вторую. По ходу пития – кумекали. Петрович, как интеллигент с двумя высшими образованиями и почитатель гуманитарной литературы, настаивал на том, чтобы сдаться. Егорыч оппонировал, упирая на то, что покойный давно вёл неправильный, тунеядческий образ жизни, а кроме того, напал на Петровча с ножом в руке первый и если бы не случайность, то вместо Пролетария сейчас лежал бы в коридоре Петрович. Понемногу Егорыч сгладил чувство вины у Петровича и голова его, затуманенная сильно алкоголем, начала двигать мыслительный процесс в другом направлении. Егорыч вспомнил свою комсомольскую молодость, когда он, протеже своей тётки - завмага, подрабатывал в свободное от учёбы время в разделочном цеху Львовского ордена трудового Красного знамени мясокомбината. Мысль, родившаяся у Егорыча неизвестно где, показалась тогда им обоим убийственно, железно логичной.
- Петрович, да этот Пролетарий тебя хотел зарезать, как свинью, думаешь, он побежал бы в милицию? Нееееееет. Не побежал бы. А ты – побежишь. А ты подумал о жинке своей? А ты подумал о дочери своей? Вот ты сдашься в милицию, а им куда деваться? Хрен с ней, с жинкой – она работает худо бедно. Мужичка себе найдёт. А дочка? Будет у твоей дочки новый папка. Ни приголубит, ни поддержит в трудную минутку. А кто ей деньги посылать на учёбу будет? Придётся бросить ей учёбу и куда она подастся? Куда сироте идти?
- М-мм-ммм – только и мычал Петрович
- Вот тебе и мммм. Давай, ещё по маленькой и тащи сюда свой инструмент. Загрузим твоего пролетария в сумки и дело с концом…
Всё что дальше происходило, Петрович помнил смутно, как в кошмарном сне. Вместе с Егорычем они затащили тело Пролетария в ванну, где разделали его на восемь частей – две голени, два бедра, две руки, голова и тело. Мозг, оглушённый хорошей дозой алкоголя, отказывался отключать сознание. Организм Петровича только один раз не выдержал – Петрович тем самым Пролетарским ножом вычленял левую голень из колена бедра по щели сустава, разрезая жесткие связки, когда нож, застряв в коленной чашечке, под усилием крепкой руки Петровича, сломался, а Егорыч, с сожалением буркнув – эх, чашечку надо было сразу отрезать – вспорол широкое сухожилие надколенника чуть ниже сустава, двумя пальцами оттянул белую толстую жилу и уверенными движениями вырезал чашечку коленного сустава вместе с кожей и сухожилием и кинул её в шуршащую турецкую сумку – такими до сих пор пользуются шмоточные челноки. В вырезе обнажились белые крупные мослы костей и Петровича вырвало прямо в ванную, на груду частей тела Пролетария.
Два сержанта милиции Галушкин и Пирогов дежурили в патрульной машине на «Южной». Вечерело, а карманы ППСников были ещё пусты – ни денег, ни развлечений.
- Ёбаныйврот, что за работа? Ни тебе денег, ни тебе развлечений, хоть вой. Отпиздить кого-нить хотя бы, я злой, как чёрт - просто пиздец!
- Да лана, успокойся. Слыш, Пирог, у меня друган армейский в ГАИ работает, у них там сейчас движуха пошла – начальника на повышение отправляют куда-то, замы его тоже с ним уходят…
- Ну и чо? Тебе то какой хуй?
- Да ничо, есть маза в гаишники податься, мне тоже остопиздела эта работа, давай в гаишники пойдём, тем более, что места освобождаются, друган зуб даёт, что примут с распростёртыми объятиями, тем более своих же корешей. Команда – вот что сейчас главное в нашей работе! Понял?
- Да хули, я завсегда готов… Эй, смотри, а что это там такое?
- Где? Ничего не вижу…
- Да вон, вон там смотри, баулы тащат…
- О, точняк! Двое!
- Воры!
- Наверняка квартиру грабанули, смотри баулы какие тяжёлые, еле волочат…
- От блядь! Я знал, что этот день будет нашим!
- Смотри короче, подъезжаем к ним потихоньку сзади, включаем внезапно сирену на всю катушку, мигалки, крякалку, дальний – фактор внезапности, плюс шоковое оглушение. Выскакиваем быстро и вяжем их на месте!!! Дубинку приготовь – надо будет их ещё и дубинкой оглоушить.
- Ага, а показания? Показания надо сразу получить, ты поэтому с дубиной-то поаккуратнее... Потом протокольчик, подписи, свидетели…
- Стоп, бля! Сначала сумки их надо досмотреть. Всё ценное быстро прячем в багажник. Точно?
- Точно!
- Давай, заводись, едем! Потихоньку-потихоньку, ни-ку-да они не денутся, баулы-то тяжёлые какие, что-ж там у них в этих баулах?…. бля, интересно…
Егорыч и Петрович с трудом тащили два баула. Нелёгкая их ноша отяжелялась осознанием того, что это была за ноша, а также действием высокой концентрации алкоголя на двигательную активность и координацию движений. Проще говоря, они были пьяны в стельку, в дрыбадан, в дрова, в умат, в зюзю, до поросячьего визга и ризоположения. Последние метры до местной помойки им давались совсем с трудом. По сути, удерживали их в горизонтальном положении тяжёлые сумки, за ручки которых они тянули своими натруженными руками, а негнущимися ногами упирались в асфальт. Вот такая была конструкция из двух живых тел, которые держались за счёт третьего тела – мёртвого. Равновесие конструкции было нарушено адским воем и слепящим светом – два живых тела рухнули на асфальт замертво. Они уже не чувствовали ни ударов резиновых дубинок, ни крика Ментов, ни света, ни звука. Два друга просто отключились до утра.
Галушкин и Пирогов недоумённо смотрели на два бездыханных тела.
- Бля, Галушкин, да выключи ты нахрен эту сирену!!!
- А? Сирену? Ты-ж сам сказал её включить?
Галушкин щёлкнул тумблером на панели Жигулей. Стало тихо. Он подошёл к одному из тел и наклонился над ним…
- Фубля! Пирог, они-же бухие!!! В дрыбадан!
- Во-бля, нажрались, наверное, на радостях. Тьфу, блядь, нечисть!
- Давай сумки посмотрим!
- А с этими что делать будем?
- Да ну их нафиг, пусть валяются, кому они мешают? Проспятся до утра нормально, на улице сейчас тепло.
Галушкин вжикнул молнией на одной из сумок.
- Слышь, Пирог, это не вещи... Это… Это, кажись мясо… С рынка что ли тащат? Посмотри свою сумку, что там у тебя?
Пирог открыл вторую суму, из неё на асфальт глухо брякнулась голова Пролетария и сделав пол-оборота упёрлась носом в асфальт… Пирог сделал два шага назад, развернулся, согнулся пополам, обхватив живот, потом как кот, отрыгивающий шерсть, выпучил глаза, сделал три характерных судорожных движения, сопровождаемых утробным звуком и вытошнил на проезжую часть содержимое своего желудка, которое, впрочем, ничем особенным от среднестатистического содержимого милиционерского желудка не отличалось.
Вот так Петрович оказался за решёткой. Всю вину с отягчающими обстоятельствами он взял на себя, заявив, что позвал Егорыча просто помочь отнести тяжёлые сумки на свалку и что Егорыч о содержимом сумок не знал. Егорыч на следствии тупо твердил, что ничего не помнит, так как был пьян и его в конце-концов отпустили.
|
Minimus
На форуме: 20 л 132 д(с 15/07/2004)
Тем: 24
Сообщений: 392
Флеймы: 25 (6,4%)
Всего отчетов: 1
Регионы: 1 |
|
Гео: 76 регион
|
|
когда продолжение будет?
|
oxygenh
На форуме: 21 г 308 д(с 20/01/2003)
Тем: 72
Сообщений: 415
Флеймы: 36 (8,7%)
Всего отчетов: 3
Москва и область: 2
Массаж: 1 |
|
|
|
Migel, уважаемый, ну как там дальше всё было? С нетерпением ждем продолжения.
Аш.
--------------------
Ничего, что я на "ты" ?
----------------------------------------------
Грек ищет гречанку. |
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Мы услышали эту историю из первоисточника за пару вечеров, сидя вокруг дубка с кружкой чифира. В заключении особенно интересно слушать, когда человек рассказывает нормальным языком, без мата и фени, спокойно, складно… Это располагает к общению. Даже Саша разговорился о причине своей посадки.
- А хули, меня когда брали, на балконе в моей квартире СВД нашли при обыске. Без патронов, но с оптикой. Я люблю тренироваться, сижу, целюсь по веточкам.
- По веточкам? А зачем?
- Птичек жалко, а по веточкам – самое то. Они ветром колышутся непредсказуемо. Угадать трудно, в какую сторону веточка пойдёт - то ли нагнётся, то ли влево уйдёт, а может быть и вправо… Вот так каждый день, по два часа её на руках носил. Как ребёночка. Стоя, сидя, лёжа. Без упора.
- Саш, так тебе за хранение предъявы шьют?
- Неа, мало ли что они нашли. А может они мне эту винтовку подкинули. Отпечатков-то моих нет. Они разводят на мокруху по заказу. Я – ж снайпер. МС у меня. Был. Корочки, грамоты, всё есть.
- А как? Они просто так что-ли дело завели?
- Да есть у них кой-что на меня с подельником… Но жмурика нет и винтовка чистая. Я-ж не лох дома палёную пушку хранить. Знаешь пословицу? Нету трупа – нету дела.
- А какой им смысл на тебя вешать?
- Смысл прямой. Заказухи много, всё висяки. А раскрыть с десяток дел – это-ж прямая дорога наверх. Прессовали меня сильно. Один раз у меня очко жим-жим сыграло. Они, твари, вывезли меня в лес, иди, говорят, отпускаем тебя, а я чую – стрелять будут в спину. А чё, мочканули бы при попытке бества и вся заказуха – моя. Посмертно.
- Ну, а ты чё сделал?
- Чё-чё, хуй через плечо! Упал на землю, руками в траву впился, коленками тоже по траве ёрзаю и ору – везите меня, падлы к следаку, всё расскажу!!!
- А нафига по земле ползать?
- Бля, ну ты тупой? Они-ж не дураки, понимают, что зек, у которого под ногтями трава с землёй, коленки зелёные, не мог бежать, а мог только ползти. Так что побег пришить трудно будет. Если бы они настаивали, то я бы и ртом траву с землёй бы хавал.
- Ну, а чё рассказал то им?
- Конечно рассказал! Не виновен и винтовка не моя. Вот и весь разговор.
- Ну и как? На зону отконвоировали?
-Ага, прямиком в больничку после таких заяв. Полгода я там прокантовался. Рёбра мне переломали, руку, почки отбили, я кровью ссал… Но - лааафаааа… Медсестричку одну охмурил, ваще, как дома себя чувствовал.
Это первый, второй и третий день взаперти тянутся бесконечно долго, а когда через пятнадцать дней распахиваются тормоза и вертухай неожиданно кричит – «Дон Мигуэль Зуби…чёрррт… как тебя там – на ВЫХОД… с вещами», ты подхватываешься и думаешь – «неужели 15 суток прошло?». Не прошло, а пролетело. Как один чёрный день. Со мной прощались все. Будто навсегда. У тормозов нагнали – дали пинчища вдогонку. Чтоб не возвращался. В кузове воронка я был один и не очень-то верил в свободу. Мысленно я был готов к тому, что после предъявления обвинения меня этапируют в Серпуховскую тюрьму. Номера правильных хат были выучены наизусть, равно как и кликухи авторитетов к которым можно было апеллировать в случае чего, а шов джинсов таил 100 баксов на взятку. Информирован – значит вооружён.
Опять пол-дня около батареи, прикованный к ней наручниками, я ждал хоть какой-то информации. Во второй половине дня меня отстегнули от трубы и привели к следователю – той самой тётке в очках. В коридоре ко мне присоединился мой адвокат и серьёзно посоветовал мне ничего не говорить без его на это согласия. Следователь с наглым выражением лица объявила, что я обвиняюсь в вымогательстве в особо крупных размерах, совершённой группой лиц, с причинением тяжких телесных повреждений, сопровождавшихся угрозой смерти, а также мне предъявляется обвинение в незаконном предпринимательстве. Мера пресечения – под залог в размере 40 тысяч рублей (курс доллара был тогда около 6).
- Советую Вам не обольщаться временным послаблением в отношении Вас. Я Вам обещаю, что в самое ближайшее время мера пресечения будет изменена на заключение под стражу. Я гарантирую, что деятельность Вашей фирмы будет тщательнейшим образом проверена, и я уверена, что Вы сядете крепко и надолго. Подпишите здесь и здесь. До свидания.
- До свидания.
- Да, не вздумайте хоть раз опоздать на допрос. Я держу Вас под личным контролем.
Я вышел с адвокатом в коридор. Он меня поздравил, вручил бумагу с реквизитами, куда следовало перечислить сумму залога и сказал, что позвонит мне на днях и мы договоримся о встрече, где обсудим тактику и стратегию моего поведения на допросах. Я поинтересовался где мои подельники, оказалось, что их выпустили рано утром. Я был последним. На улице меня ждал Андрюха. Он отвёз меня домой, где родичи уже накрыли поляну. Честно скажу – в тот момент мне опять казалось, что я во сне. Воздух кружил голову, хорошо, что солнца не было, потому что я вдруг осознал себя зеком, а на солнце это бы чувствовалось более остро. В камере я чувствовал себя свободным человеком, а, оказавшись на свободе, вдохнув полной грудью атмосферу пыльного города, я ощутил, что от меня воняет тюрьмой, тем самым запахом прелых мужских тел, пыли, еды, постельного белья, раздавленных клопов, параши и едкого дешёвого табачного дыма. Мерзкое, гадливое чувство.
У меня не было ни радости, ни облегчения от того, что я оказался на свободе. Наверное, дня три я находился в пришибленном состоянии прострации. Нет, я не был напуган, у меня было состояние погружения в бездну. Такое впечатление, что ты медленно падаешь вниз. Всё время летишь вниз. Как во сне. В четыре ночи я проснулся от неожиданного телефонного звонка… Еле продрал глаза, нащупал трезвонящую трубку на полу около кровати, покашлял, чтобы привести голосовые связки в чувство после сна
- Аллооо…
В трубке раздался женский крик, перемежающийся с плачем и всхлипываниями… «Чёрррт!» - я отодвинул динамик телефона подальше от уха… Удивился… Сказал своей любимой женщине, мирно потирающей кулачками сонные глаза:
- Рыбка, это кажется Люда звонит… Поговори с ней, я чё-то не понимаю, что она хочет сказать…
Рыбка спросонья тоже не въехала. Но поговорила. У неё со сна такой томный голос….
- Людочка, солнышко, не плачь, успокойся, ну расскажи спокойно, что случилось… А давай мы утром к вам приедем… с тортиком… выпьем кофе и поговорим обо всём… я уверена, что ….
Людочка бросила трубку…
- О, господи! – взмолилась Рыбка… Это какой-то бред! Люда говорит, что Андрею угрожают бандиты…
Утром мы были у Андрюхи. С тортиком. Как оказалось, ситуация стала развиваться в новом направлении. Ночью Андрею позвонили наши «общие знакомые борцы» и поставили ему в обязаловку их залоги. «Ты нас с Мигелем познакомил, он нас подставил, ответственность за него твоя, но мы-ж свои люди, поэтому мы не будем на тебя вешать все бабки, но ты нам компенсируй деньги, которые мы в залог отдали. Потом заберёшь залоговые деньги себе, если всё в суде разрулится» - так они сказали Андрюхе и срок на сбор денег дали три дня. С учётом того, что Андрей попал на угнанном Паджеро и ему пришлось занимать 30 тысяч, ещё 13,5 доставать было совсем грустно. Услышав эту новость около четырёх утра, Андрюха, чтобы снова заснуть, отправился принять холодный душ – как известно, холодная вода помогает бороться со стрессом, а Людмила, его жена, пока он принимал водные процедуры, в истерике позвонила мне.
Утро вечера мудренее, поэтому мы решили действовать следующим образом – при любом дальнейшем раскладе план бандюков был понятен. Потерпев неудачу в раскрутке на бабки «терпилы», они решили переложить ответственность на коммерсов, т.е. на Андрея и на меня. С Андрея содрать возможные убытки на залоге – будь то потери на курсе доллара, или отъём залоговых денег в пользу терпиле и государства по решению суда, а с меня требовать недополученные деньги за их работу и за работу их адвокатов, если Андрюха пойдёт в отказ, то и залоговые деньги переложить на меня. Может быть, ещё и штраф какой-нибудь мне за что-нибудь приговорят. Причин для штрафа можно сколько угодно за уши притянуть. Плюс во всей этой бодяге был только один – у меня не было денег в наличии и, в ближайшем будущем, теоретически, я не мог достаточное количество денег вытянуть из своего бизнеса, т.к. следователь пообещала держать деятельность моей фирмы под пристальным вниманием, поэтому про чёрный обнал можно было забыть. Учитывая все нюансы, я посоветовал Андрею идти в отказ и перекладывать бремя финансовых разборок на мои плечи – мне терять нечего и, кроме того, я волей-неволей, был под «защитой» государства. Нет худа без добра – оптимистичная пословица.
Через пару дней бандюки назначили мне встречу. Я уже знал, что Андрей действовал по нашему плану и послал их куда подальше, то есть ко мне. Народу на сходке было много. Я сразу ощутил нарочито враждебное ко мне отношение, а Серёга, которого по ошибке посадили в мою хату, вообще волком на меня смотрел. Понятно – он назначен меня топить, а кто-нибудь в самом конце подаст мне руку помощи и выступит добрым дяденькой. Так и было. Мне выставили претензии из-за того, что я не предупредил бандюков о том, что терпила обратится в милицию, также из-за того, что я начал давать показания, не дожидаясь адвокатов, и тем самым очень усложнил дело, Серёга нагнетал негодование тем, что он вообще не при делах, но из-за меня его, агнца невинного, посадили в СИЗО и сделали у него на квартире обыск, чем унизили его мать, а мама для уголовников – это святое. Маму не трожь! Забывают они, правда, что сами же обычно маму посылают в грубой форме, если она не велит на дело идти. «Добрым» выступил Дима. Он по-отечески всех успокоил, сказал, что ошибки со всеми случаются, что Серёге было полезно окунуться в тюремную атмосферу ради профилактики и повышения квалификации, поэтому:
- Не будем, господа, слишком суровыми, давайте не забывать, что Мигель обратился к нам за помощью. Вешать всех собак на него - несправедливо. Я предлагаю так – Мигель компенсирует нам первоначальные издержки на адвокатов – 8 тысяч долларов, взятку судье, которую мы дали через адвокатов, чтобы судья принял решение выпустить нас всех под залог – 10 тысяч долларов, и, Мигель, мы потратились прямо вот сейчас, заплатив из общака адвокатам, взятку судье и залоги. Всего 31, 5 тысяч долларов. Нам общак опустошать нельзя, через неделю мы дачки организуем на зону. Ты нам пришли в течение 3-х дней наши залоговые деньги – 13,5. Остальные компенсируешь в течение года после суда. Если суд не прикарманит залоговые деньги – они твои. Недополученные деньги, 4 тысячи долларов, за нашу работу мы требовать у тебя не будем. Таким образом, ты попадаешь всего на 18 тысяч. Благодари меня – я сегодня добрый. Согласен?
- Хех, согласен. Разве может быть другой ответ? А если залоговые деньги не вернут, то я попадаю на все 31,5 плюс 4 за моего адвоката и 6,75 моих залоговых… Итого 42 с гаком, а если машину конфискуют, то прибавьте ещё как минимум 12, да 30 тех, на которые меня кинули. 84 тысячи корячится… Всё равно денег у меня нет, и в ближайшее время не будет. На залог и адвоката у меня ушли все бабки, которые были в семье. Машину у меня арестовали – продать её и отдать деньги вам я не могу, можно было бы вытащить бабки из оборота фирмы, но мой бизнес под прицелом у следака, и с наличными деньгами мы не работаем, у меня только безнал, причём, каждая копейка из бюджетных денег, а не от коммерческих структур, да ещё я на 30 тыщ и так просел из-за Юриного кидалова, дыру в поставке закрывать мне придётся, иначе на нас всех и присвоение бюджетных денег повесят – следак под незаконное предпринимательство роет. Так что от ваших претензий я не отказываюсь, но вам придётся дать мне беспроцентную отсрочку. К сожалению, сейчас другого варианта просто нет.
- Ладно, Мигель, я понял твою политику – нахмурился Дима. Без процентов не получится. Тогда на тебе будет ещё 4 тысячи за нашу работу. Переговоришь со своим адвокатом, заедешь ко мне, поделишься подробностями, а я тебе расскажу, что наши адвокаты решают.
С адвокатом я встретился ещё через два дня. Надо сказать, что после встречи с бандюками я озадачился поиском нового защитника, ведь Леонида Сергеевича мне как раз бандюки организовали и он должен быть на их стороне. Я рассказал ему о встрече с борцами и весь расклад, который мне теперь грозит. Ответ Сергеича меня удивил –
- Ты зачем к ним без меня поехал? Не надо им ничего платить. Они тебе должны, а не ты им.
|
crazysm
Модератор
На форуме: 20 л 230 д(с 08/04/2004)
Тем: 961
Сообщений: 15097
Флеймы: 2946 (20%) |
|
Гео: сойду, там где трава по пояс
|
|
пых
--------------------
Ганжабаса не давать!
Его и так прет!
  |
|
Ляпсус-Трубецкой
На форуме: 19 л 339 д(с 20/12/2004)Дата смерти: 05/09/2011
Тем: 245
Сообщений: 9201
Флеймы: 3740 (41%)
Всего отчетов: 44
Москва и область: 44 |
|
Гео: где упал
|
|
Опять на самом интересном месте...   ...неужто месяц ждать придётся?
--------------------
Монгольский воин любит есть мясо, ездить на мясе и втыкать мясо в мясо.
______________________________________________
Самопровозглашенный Председатель фракции ФаЛЛоС |
|
oxygenh
На форуме: 21 г 308 д(с 20/01/2003)
Тем: 72
Сообщений: 415
Флеймы: 36 (8,7%)
Всего отчетов: 3
Москва и область: 2
Массаж: 1 |
|
|
|
Надеюсь, что уважаемый Мигель допишет таки эту историю. А нам остаётся лишь ждать с нетерпением.
Так держать!
Аш.
--------------------
Ничего, что я на "ты" ?
----------------------------------------------
Грек ищет гречанку. |
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
- Ты зачем к ним без меня поехал? Не надо им ничего платить. Они тебе должны, а не ты им.
- А как это???
- Вот так! Не пойму, чё вы все, коммерсы, как кролики? У борцов сейчас такая ситуация, что они вообще должны Бога благодарить, выбравшись на волю. В основном, благодаря твоим прозрачным показаниям. Шура Балаганов – ёптыть. Вот теперь они тебя за твою справедливость ещё и наклонять будут.
- Не понял???
- Мля… Ты-ж не маленький мальчик, а такие вопросы задаёшь! На любом сходняке при авторитете твоих борцов опустят нахер, если узнают, что вы всей шоблой попёрлись к терпиле. У этих гавриков ещё и корки при себе оказались. Настоящие. По этому поводу звонили начальнику роты из РУБОПа, интересовались. А там нет таких, в списке роты не значатся, но корки, подпись, печать – всё настоящее. Представь, если кто-нибудь намекнёт авторитету про корки – их не только опустят, но и закопают прямо там. На месте. Ну подумай, как они обосрались – мало того, что тебя с собой затащили, так ещё и с ксивами – фальшивыми, но настоящими!
- ЧуднО, а я думал, что Вы с борцами в одной связке, раз Вас они сами мне рекомендовали…
- Ну ты даёшь!!! Я что-ли по твоему дебил, под бандюков ложиться? Ну, вытащил я Димона однажды, так там сами органы облажались. Так дела вести нельзя. Ты вообразить не можешь, насколько тупые и необразованные люди в опера и следователи попадают. Нет у нас правосудия и, ещё лет двадцать не будет. Ладно, хрен с ними. По существу твоего вопроса – взятку 10 штук никто никому не давал. Без моего участия – это невозможно. Их адвокаты просто так, не посовещавшись со мной, деньги не занесли бы. А если бы и занесли - экстренно, то я знал бы об этом через пять минут. Если взятка в такой сумме по вашему делу прошла бы, то дело было-бы закрыто в тот же день. По адвокатским бабкам – не соврали.
- Блиннн, десятку всего? Чтоб дело закрыли? Говно вопрос – решим.
- Угу… обрешались… если бы была возможность денег занести, то занесли бы. Нет такой возможности. Ладно. Не дёргайся. По взаимоотношениям с бандитами – ты слово сказал, придётся ждать другой ситуации, чтобы вырулить из этой. Наверное – теребить тебя начнут после суда. Пока молчи. Если будут ещё раз на сходку приглашать, зови меня. Денег им не плати. Даже какую-то часть. Если заплатишь, значит, согласился с условиями окончательно. Теперь по делу: следователь – женщина суровая. На контакт не идёт. Роет. За всеми вами она будет пристально наблюдать, так что на допросы, если будет вызывать – не опаздывай. Одного опоздания формально достаточно для изменения меры пресечения. Я могу на твой допрос опоздать, ты – нет. В принципе, дело достаточно лёгкое. Придерживайся своих первых показаний, но ничего сверх того не говори. Если будет давить, расспрашивать какие-то подробности, апеллируй сразу к 51 статье Конституции РФ.
И начались серые будни под следствием. Пришлось перестраивать полностью свою жизнь. В принципе, свобода моего передвижения не была ограничена в Москве и Московской области, но для поездки в командировку, или просто так, в другой регион, надо было приехать к следователю, написать заявление в котором требовалось указать причину, вызвавшую необходимость поездки, указать фамилии людей, название организаций и мест, которые я планировал посетить, а также надо было указать продолжительность своего путешествия. После командировки с меня требовалось предъявить следователю копии билетов, приходно-расходного кассового ордера из гостиницы и командировочного удостоверения с отметками и печатями организаций, которые я посещал. Если поездка была частного характера, то нужно было поставить отметку в бумаге в местном отделении милиции. Если следователь не возражала против моей поездки, я ехал. Скажу честно, что отказов с её стороны не было.
Бизнес пришлось тоже перестраивать – всё было почти по-шпионски. Я купил себе несколько СИМ-карт, оформленных на неизвестных людей. Акценты в торговле были сдвинуты в сторону продаж дилерам, а не эндюзерам. Прямые продажи эндюзерам происходили только тогда, когда не требовалось никаких откатов. Там, где нужно было откатить, приходилось продавать через посредников, причём посредником должна была быть легальная фирма, с лицензией, офисом и т.д. – в общем, действующая. О какой-то оптимизации налогов вообще не могло быть речи, я уж не говорю о неуплате, укрывательстве и прочих махинациях в конвертах. Сами понимаете, какие потери я нёс. Плюс – моральные, когда операционистка в банке с испуганными глазами сообщала мне о запросе РУБОПом копий выписок по счетам за определённый период, а из налоговой звонила инспектор с сообщением о запросе РУБОПом копий балансов. Также ничего хорошего не было в том, что я вёл себя нарочито скромно, в личное пользование ничего не приобретал и пользовался исключительно общественным транспортом. Нет ничего хорошего в том, чтобы передвигаться по метро с портфелем, в котором периодически появляются крупные суммы без какого либо документального подтверждения. Почему? Потому что можно попасть на гоп-стоп. Не гопников, нет – ментов. Всё-таки они на своей разбойничьей работе приобретают очень неплохие навыки психологов и чётко определяют с кого можно поиметь денег.
Лично меня, культурно одетого, в галстуке, трезвого, причёсанного, чисто выбритого, с сияющими ботинками никогда в жизни не останавливали для проверки документов, мало того, меня всегда пропускали через кордоны во время различных мероприятий не спрашивая ничего. И вот, иду я себе спокойно, один, с портфельчиком. Не озираюсь по сторонам, не крадусь, иду обычной походкой, размышляя о чём-то на ходу. В портфельчике на дне лежат десять пачек Франклинов в чёрном непрозрачном пакете, над ними несколько проспектов, каталог и моя печать. Подхожу к метро в толпе людей, вдруг, откуда-то справа, ко мне пробивается лейтенант милиции и выдёргивает меня из потока и потока моих раздумий, представляется по форме, показывает свою ксиву и говорит
- Молодой человек, предъявите, пожалуйста, Ваши документы!
Достаю из внутреннего кармана пиджака паспорт, протягиваю ему
- Вот паспорт, пожалуйста.
Лейтенант смотрит в мой паспорт, морщит лоб и просит меня пройти с ним к милицейской машине.
- Простите, а что собственно случилось?
- Пока ничего, просто формальность.
Пока идём к машине, я начинаю волноваться. Мысли несутся бешенным потоком – «Выследили! Как объяснить деньги?!!! Это пиздец! Теперь точно закроют! Надо откупиться, прямо здесь, на месте!!! Сколько предложить? Пятёрку? Десятку?!!!...Бляяяааааадь…» СТОП!!! Пока мент не видит, идёт чуть впереди, делаю медленный глубокий вдох, выдох. Говорю себе мысленно – «Успокойся. Веди себя спокойно. Не суетись. Дыши ровно. Не провоцируй его». Садимся на заднее сиденье. Впереди ещё один милиционер. Лейтенант спрашивает -
- Дон Мигуэль…
- Можно просто – Мигель …
- Мигель, мне хотелось бы убедиться, что в Вашем портфеле нет ничего противозаконного. Вы не возражаете, если я произведу внешний осмотр? С Вашего согласия.
Я открываю портфель, сверху лежит печать и пачка красивых проспектов с каталогом. Через пару секунд – защёлкиваю замок перед носом у лейтенанта. Лейтенант говорит –
- Мигель, фирма такая-то – и произносит название моей фирмы. Все тридцать три буквы. Без запинки. – подозревается в совершении экономических преступлений. В связи с этим мы произведём обыск в присутствии понятых.
- Нет проблем. Производите. Только сначала я должен позвонить своему адвокату.
- У Вас и адвокат уже заготовлен? – смеётся.
- Да, заготовлен. Как Вам должно быть известно, в данный момент я прохожу по делу в качестве обвиняемого по статье 163, часть 3. В связи с этим у меня есть адвокат. Я требую от Вас написать протокол моего задержания и доставить меня в отделение милиции для произведения обыска. Адвокату я сам позвоню – имею право. Я ведь пока ещё не задержан?
Лейтенант подумал минуту, постукивая моим паспортом по спинке переднего сиденья, потом протянул его мне и сказал – «Можете идти».
Я вышел на улицу. Вдохнул. Выдохнул. Напряжение спало, и я ощутил, как по ложбинке позвоночника, под рубашкой стекает ручьём холодный, противный пот, скапливаясь лужицей над поясом брюк, прижатых к телу добротным ремнём от Hermes… По делам я не поехал. Махнул рукой первому попавшемуся такси и отправился домой. Из дома позвонил адвокату, рассказал про случившееся…
- Мля, ну написал бы сам себе расписку от какого-нибудь друга, что взял деньги в долг. Тоже мне проблема. Выпей коньяку. Тебя просто хотели развести. Не имеют они никакого отношения к делу. Просто совпадение. Денег не нашли, ну и не дёргайся.
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
Следующие полтора года до суда прошли муторно. Раза два в месяц приходилось ездить на допросы к следователю. Угроз с её стороны не было, но появились вопросы к бизнесу. Это напрягало. Иногда хотелось просто бежать. Кинуть всё и бежать. Уехать куда-нибудь в глушь, устроиться токарем-фрезеровщиком на завод… Я могу – ещё в школе обнаружился талант что-нибудь резать. Вот такое было настроение. Депрессивно-паническое. Казалось, что могут посадить вообще ни за что. Но, сжав зубы, каждый раз, я просто работал.
Работа ладилась. До августа 98 всё происходило очень бойко. Мы делали поставки без предоплат, давали рассрочку платежа, оборудование под такие схемы разлеталось, как горячие пирожки. Всё закончилось в августе. Меня «спасло» только то, что никаких сбережений у меня не было – все деньги шли в оборот, а контракты с учреждениями подписывались в валюте со стандартной фразой – «оплата по курсу ЦБ РФ на день платежа». Тем не менее, денег стало меньше. Это не означало того, что наши обороты уменьшились в четыре раза – было 6, а стало 24, т.к. наши обороты уменьшились раз в двадцать. Лечебные учреждения не могли в четыре раза сократить свой бюджет на фарму и самые необходимые расходники, чтобы хоть как-то поддерживать своё функционирование, соответственно, статьи на закупку оборудования были пустыми. У нас продолжали покупать только расходку. Мрак.
А тем временем материалы по моему делу пошли в суд и мы с адвокатом получили право на ознакомление с делом. Конечно, дело было шито белыми нитками, настолько грубо, что просто доходило до смешного. Больше всего меня порадовала бумажка с оттиском моей печати, скреплявшую якобы мою подпись. Бумажка гласила то, что я, директор такой-то фирмы, прошу тот самый платёж, по ошибке поступивший на Юрину фирму, перевести на счёт помойки такой-то. Дата, подпись, печать. Подпись была Сильвестра. Сама бумажка была отпечатана на оборотной стороне ещё одного письма – фирмы, где Юра был директором. Посередине письма красовался отчётливый след донышка кружки, из которой пролился чай и засох на бумаге. Прикол был в том, что чай разлили до того, как на обороте бумажки напечатали якобы моё письмо. То есть – нормальный такой ключевой документ в деле. Кстати, адвокат ничуть не удивился – «А чё, нормальный такой документ. Ну, подумаешь – у твоих друзей не было чистого листа бумаги. Спешили, видимо очень. Но ведь нигде в законе не сказано о том, что нельзя печатать на обороте листа, так что успокойся». Но я, конечно, подошёл к следователю со своими соображениями. Сами понимаете, это было бесполезно.
Судилище произошло в начале следующего года. Меня обвиняли по 163, части 3. Незаконное предпринимательство мне не смогли предъявить. Мы с адвокатом предполагали, что терпила будет затягивать процесс бесконечно долго, но оказалось всё не так. Первый суд состоялся. Приехали все свидетели со всех сторон. Заседание суда прошло в полном составе. Единственно, кого я не допустил – свою жену и мать. На меня плохо влияют слёзы и возможность неадекватной реакции на моих обидчиков.
Судилище – по другому и не сказать. Это половина первого этажа обшарпанной кирпичной хрущёвки небольшого подмосковного города. Асфальтовая проезжая часть вдоль здания суда не была ограничена бордюром, как, впрочем, и везде в городе, поэтому землистая обочина и то пространство до тротуара, где подразумевался газон, выполняли роль парковки. Зимой, осенью и весной с дороги ко входу в суд стекала вода – дожевая, или талая и у входа образовалась перманентная огромная лужа с водой коричневого цвета, через которую нельзя было перепрыгнуть и люди преодолевали её по скользкому грязистому краю. Зимняя оттепель дополняла картину свинцовым низким небом, моросью и талыми сугробами чёрно-коричневого цвета у края дороги. Внутри суда было, конечно, почище, но расшатанная мебель середины семидесятых, оббитые ногами скрипучие двери, протоптанные до дыр дорожки линолеума пола не улучшали настроение и не дарили впечатление того, что здесь творится справедливость в рамках Закона.
Присутствовали:
Обвиняемые – я, Дима и Серёга.
Свидетели со стороны защиты – учредитель фирмы, где работал Юра – Евгений Петрович, Андрюха - мой друг, познакомивший меня с борцами и ещё два суровых дядьки, которых привезли с собой борцы.
Группа поддержки борцов – человек пять родственников.
Свидетели со стороны обвинения - вызвали моего Заказчика, представителя завода-производителя, ещё вызвали бывшего бухгалтера Юриной фирмы – Александра Ивановича и, а кто бы сомневался? – Сильвестра, бывшего моего друга, сотрудника… Также к делу была приложена, в качестве улики, некая плёнка с угрозами.
Роль потерпевшего выполнял Юра. Группы поддержки у него не было. Контраст ещё был в том, что на суд все, кроме Юры и Слая явились, как на официальное торжественное мероприятие – культурно одетые, а эти двое выглядели, как бомжи.
Прокурором оказалась красивая фигуристая женщина лет тридцати. Брюнетка, а это уже неплохо.
Судья в форменном кителе внушал страх. А фамилия у него была довольно фривольная – Аполлонов.
Ну, и три адвоката – каждый обвиняемый имел по адвокату. Своего я знал, а двое других выглядели на два миллиона долларов. В общем, борцы к защите подошли по-чемпионски.
Перед началом заседания, когда потерпевшего и нас, обвиняемых, усадили в зале суда, а свидетелей оставили тусоваться в коридоре, произошёл небольшой инцидент. В толчее коридора Слай нос к носу столкнулся с Андрюхой, которого, естественно, очень хорошо знал, как моего школьного друга и, видимо, машинально произнёс – «Привет», протянув Андрею руку. Андрей выпятил грудь колесом, демонстративно заложил руки за поясницу, набрал в лёгкие воздуха и громогласно, на всё здание, так что все вздрогнули, сказал – «Здорово, коль не шутишь, гнида! Продал Миху за тридцать серебряников?».
Суд начался, официальная часть была достаточно скучной, судья выслушал потерпевшего, потом по очереди нас – обвиняемых. По поводу Серёги, которого при задержании потерпевший видел первый раз и по моим с Димой показаниям он фигурировал, как приятель Димы, согласившийся побыть немного Диминым водителем, судья прокомментировал, что не видит причин, мешающих перевести Сергея из обвиняемого в свидетеля. Это был хороший признак, т.к. два обвиняемых – это уже не группа лиц.
После того, как нас выслушали, начали вызывать свидетелей. Первым вызвали моего Заказчика. Алексей Степанович, пожилой, крепкий мужчина с твёрдым характером, отвечал на вопросы прокурора. «Да, Михаила знаю года два, как порядочного поставщика. Обязательства свои он выполняет, даёт нормальные цены и условия, в случае задержки платежей, а они бывают, всегда идёт навстречу. Нет, потерпевшего не знаю, вижу первый раз, не вижу ничего предосудительного в проведении части контракта через его фирму, если Михаил рекомендовал, значит это Михаила проблемы, на нас пропажа денег не отразилась никак. Мы оборудование и реактивы получили в соответствии с контрактом в полном объёме. Все отчётные документы на этот счёт имеются, Ваши сотрудники проверяли - всё в порядке до копейки». В этот момент всплывает обстоятельство, что оказывается Юрий, навещал моего Заказчика незадолго до того, как нас взяли. При нём был диктофон и кассета с санкцией прокурора. Судя по записи, беседа длилась максимум минуты две:
- Здравствуйте, Алексей Степанович, через нашу фирму Вам поставлялось оборудование по контракту №1234, я хотел бы выяснить поставлено ли всё в полном объёме?
- Да, всё поставлено, установлено, функционирует.
- Я хотел бы уточнить, есть ли у Вас какие-нибудь претензии к моей фирме по данной поставке?
- Нет, никаких претензий.
- Михаил с Вами полностью расплатился?
- Извините, Вы что-то путаете. Михаил нам поставил оборудование, а расплачивались с ним мы. На данный момент контракт по оборудованию закрыт полностью, осталась вторая часть, но как я понимаю, это Вас не касается.
- Спасибо, извините, до свидания.
- До свидания. Зинаида Петровна (это он секретарше) – следующий!
Заказчик, прослушав аудиозапись, вскипел – «Меня здесь уличают во лжи???» Он развернулся к судье и прорычал – «Уважаемый судья, мне 60 лет. Я заслуженный врач СССР, РСФСР, России, имею правительственные награды, руковожу государственными лечебными учреждениями более 30 лет, каждый рабочий день в течение всей моей деятельности, ко мне приходят как минимум по пятьдесят посетителей – родственники пациентов, пациенты, СЭС, пожарники, милиция, депутаты, профессоры, академики – все со своими бедами, просьбами, требованиями и предписаниями, проверками и актами, кроме них приходят коммерсанты, предлагают что-то купить, продать, задают кучу ненужных вопросов. С визита этого человека ко мне, прошло уже более двух лет, это около пятиста рабочих дней, то есть за это время я принял более двадцати пяти тысяч человек!!! Как Вы думаете, уважаемый судья, мозг человека способен запомнить двухминутную беседу с дурацкими вопросами одного из двадцати пяти тысяч посетителей? Я, как врач, Вам скажу – НЕ СПОСОБЕН! Вы, когда на работу едете, запоминаете всех пассажиров в метро? Поэтому, я повторю ещё раз – вижу этого человека здесь впервые, и раньше его не встречал!»
У наших адвокатов не было вопросов. Следующим вызвали представителя завода. Представитель ничего особенного не сказал – контракт закрыт, платежи приходили вовремя, оборудование установлено, гарантийный срок закончился, никаких проблем.
Третьим был наш свидетель – учредитель Юриной фирмы Евгений Петрович. Его задача была простой – рассказать правду. Евгений Петрович оказал на всех очень благоприятное впечатление - в костюме, белой рубашке и галстуке, с армейской выправкой, он выступил горячо, как коммунист на съезде Компартии. Мой адвокат задавал дополнительные вопросы про платежи на фирму Икс, Евгений Петрович подтвердил, что все контакты по обналичке вёл Юра, он-же и ездил забирать наличные в офис фирмы Икс. Адвокат подтвердил его слова копией распечатки телефонных звонков, которые совершал Юра из дома и со своего номера телефона на работе. Распечатку адвокат прокомментировал – «Если прокуратура запросит подобные копии телефонных разговоров Мигеля и разговоров Евгения Петровича, то звонков на фирму Икс не найдёт». Прокурор задавал свои вопросы относительно того, были угрозы жизни Юрия со стороны борцов и меня, или нет. На этот счёт Евгений ответил, что мы вели себя слишком мягко и никому не угрожали, а Юра перед заседанием суда звонил ему с угрозами слить информацию о деятельности фирмы в части обналички в отдел по экономическим преступлениям, что странно, ведь директором был он сам. «А ничего, что при увольнении я заехал в челюсть этому … нехорошему человеку?» - напоследок спросил у прокурора Александр Иванович. Прокурор поморщилась и ответила – «Про этот случай нам жалоб от потерпевшего не поступало, если будут - разберёмся».
Следом за учредителем вызвали Юриного бывшего главбуха. По замыслу прокурора, главбух должен был свидетельствовать о зверской нашей расправе над потерпевшим, но после пламенной речи учредителя бухгалтер вышел на «сцену», вздохнул и заявил, что никакой расправы не было, а показания против нас его вынудил дать Юра, угрожая привлечением к суду, как главного бухгалтера, который ставил свои подписи под сомнительными платежами и укрывал от налоговой реальную прибыль. Наши адвокаты заявили, что вопросов не имеют.
Следующим вызвали моего друга – Андрея. Он подтвердил свои показания и на вопрос прокурора о связи с преступной группировкой ответил, что из преступников он здесь видит в зале только одного – потерпевшего, а меня с борцами познакомил, ну так что с того?
После Андрея выступили двое суровых дядек, которых привезли борцы. Они оказались казаками какого-то казаческого общества и были призваны объяснить ксивы, оказавшиеся у борцов при задержании. История ксив была довольно зыбкая и объяснялась тем, что казаческое общество по какому-то там договору о сотрудничестве с правоохранительными органами помогала этим органам вести борьбу с преступностью и, соответственно, борцы имели ксивы, но в составе органов не числились, так как числились в казаческой роте. Вот такой бред. Всё это сопровождалось кипой положительных характеристик и грамот из разных организаций.
После этого настало время прокурора выложить свои главные козыри в виде записи об угрозах и выступления Сильвестра. Как я и предполагал, запись была того самого телефонного разговора. Судья прослушал эту запись два раза и сказал, что угроз жизни Юрия с моей стороны не услышал и предложил исключить эту улику из вещ.доков по делу.
Последним выслушали Сильвестра. Он сказал, что всего лишь выполнял мои распоряжения. И всё. Адвокат задал несколько уточняющих вопросов –
- Сильвестр, Вы получали распоряжение от Мигеля отправить деньги на счёт фирмы Х?
- молчание
- Сильвестр, почему в письме на имя Юрия с просьбой отправить деньги на фирму Х стоит Ваша подпись?
- молчание
-Сильвестр, Мигель давал Вам письменно, или устно, распоряжение подписать это письмо?
- Я просто выполнял свои обязанности.
- То есть, могу ли я считать, что Вы самостоятельно приняли решение подписать это письмо?
- Да.
- Вопросов больше нет.
После опроса свидетелей судья сделал перерыв.
Мы всей толпой вышли в тесный коридор. Несмотря на то, что в помещении суда было душно, меня бил озноб. Вроде бы я чувствовал себя спокойно, даже слишком спокойно - не волновался, будто в один миг перегорел, но меня трясло, как от холода крупной такой дрожью, так бывает холодным летом после купания. Я вышел в гардероб за своей курткой, чтобы согреться. Вернулся, вижу оживление. Оказывается, секретарша судьи пригласила наших адвокатов на собеседование. Смотрю, мои борцы тоже затряслись, ну, чувствую, дело швах. Наше нервозное ожидание длилось минут тридцать. Потом из кабинета судьи вышли наши адвокаты с прокурором и пригласили нас в свободную комнату на беседу.
Прокурор, без всякой подготовки, без вступительного слова - прямо в лоб, нам сказала примерно следующее – «Вы можете подать на Юрия и его подельника в суд и я уверена, что рано, или поздно вы дело выиграете, но я вас предупреждаю, что мы будем вынуждены защищать честь своего мундира, и ещё не известно, сколько сил мы у вас отнимем - обещаю, что немало, однако, я вам предлагаю всё закончить прямо сейчас, за одну минуту и никогда больше к этому не возвращаться. Я предлагаю закрыть дело по примирению сторон. Согласие от Юрия у меня уже есть».
Шок. Шок бывает разный. Самый крутой шок происходит, когда невероятное моральное негативное напряжение сменяется радостью победы. Никому не пожелаю такого шока испытать – можно отбросить копыта, сыграть в ящик, склеить ласты, дать дуба…
Раздался вопль такой силы, какой, наверное, стены суда никогда не слышали и не услышат. Борцы подпрыгнули, кажется до потолка, и слились в горячих объятиях. Через пару секунд они развернулись с объятиями ко мне, но наткнулись на строгое выражение моего бледного лица – «Мигелище, ты чё??? Это ПО-БЕ-ДААААА!!!! Мы ПО-БЕ-ДИ-ЛИ!!!!». Во мне клокотала жажда мести – «Как же так? Я не виновен, а этому козлу ничего не будет? Я твёрдо намерен засадить его за решётку!» От борцов меня оттёрли адвокаты – «Мигель, щас не время упрямиться, нам надо Э-Т-О дело закрыть, а ты сможешь подать на Юрку в суд самостоятельно, но потом, после, когда-нибудь. ОК?» В моей голове метался рой мыслей вперемешку с эмоциями. Я не мог адекватно воспринимать действительность и решить вопрос с пониманием и осознанием, поэтому моя жажда мести была против моего согласия на примирение, но я был вынужден сдаться.
Заседание суда после перерыва было коротким. Для меня оно прошло, как в тумане. Судья торжественно объявил, что дело закрыто по примирению сторон и предложил нам, бывшим обвиняемым, пожать руку бывшему потерпевшему. Я видел, как борцы радостно трясли своему врагу руку, я слышал, как радовались вокруг все, ко мне подходили, поздравляли, трясли за плечо, но для меня действительность кошмарным образом перевернулась с ног на голову. В этой суете я хотел избежать унижения и незаметно выйти из зала, но судья был начеку – «Дон Мигуэль, Ваша очередь!». И я протянул свою руку…
За тонированным, чуть приоткрытым стеклом старой четвёрки – приятный осенний вечер. Смеркается. В моих руках закамуфлированная в тряпьё СВД, со светлой оптикой от Zeiss, закреплённая шарнирно на металлическом креплении. Сетка прицела прыгает в такт ударам сердца и плавно волнуется в такт дыханию. Подушечки пальцев покрыты тонким слоем БФ-6 – нет отпечатков, а чувствительность лучше, чем в самых тонких латексных перчатках. Двести метров до цели. Достаточно, чтобы тяжёлой разрывной пуле не слишком помешал ветер точно попасть в голову.
Жизнь после суда – как новая жизнь. Мешает жить только неудовлетворённое желание мести. Но первые приятные хлопоты отодвинули месть на второй план. За два прошедших, после нашего задержания, года я совсем забыл о залоге, конфискованной машине и отнятых в качестве улик сотовом телефоне SONY и профессиональном диктофоне OLYMPUS. Теперь мне предстояло вернуть эти вещи. По постановлению суда я легко получил обесцененные после кризиса 1998 года свои деньги, внесённые в качестве залога. Их стало в четыре раза меньше по пересчёту на доллары США, а с учётом американской инфляции – в пять раз. Тщательно пересчитав купюры и монеты, я спросил у кассирши – «А как-же проценты? Хотя-бы по ставке рефинансирования?» Следующими на очереди к возврату были телефон, диктофон и техпаспорт, которые находились у следователя. Для меня это была приятная встреча. Телефон и техпаспорт мне вернули. Они так и пролежали в пластиковом пакете все два года. Я достал из пакета телефон, нажал на кнопку включения и… чудо!... он заработал. Аккумулятор разрядился, конечно, но одна треть силы в нём ещё оставалась. С диктофоном произошла заминка. Когда его у меня отняли, он был новеньким, в комплекте с выносным чувствительным микрофоном и двумя микро-кассетами по 180 минут. Следователь смущённо прокашлявшись, извиняющимся тоном произнесла – «Вы уж извините, диктофон мы использовали в оперативных целях, микрофончик там… оторвался… плёночки тоже уже нет…» Я не смог оставить это незначительное недоразумение без глума и скептически ответил – «ах да, Вы надеялись, что диктофон у меня конфискуют в пользу государства, что-ж, мой адвокат на этот случай дал мне подробнейшие инструкции с действиями по отношению к Вам, дайте мне два листа бумаги и ручку – писать буду». Следователь засверкала очками и запрыгала вокруг меня – «ээээ, аааа, а давайте обойдёмся без формальностей, дайте мне денёк, мы Вам приобретём на свои деньги такой-же новенький…и даже лучше». Я ответил ей строго и лаконично – «успокойтесь, у Вас нет ни малейшего шанса!» Минут пять я аккуратно выводил заявление в двух экземплярах, окончив, сказал следователю – «Распишитесь в получении сегодняшней датой!». На бумажках была дарственная – пусть пользуются, мне не жалко.
Третьим пунктом на повестке дня стояла моя машина. Стояла она на штрафстоянке недалеко от метро Шоссе Энтузиастов. Я предполагал, во что может превратиться автомобиль за два года под открытым небом в городе Москва, поэтому попросил Андрюху помочь мне оценить состояние машины, оформить какие-то формальности, забрать её и отбуксировать к нему в автосервис. Мы встретились с Андреем на штрафстоянке. На всякий случай у меня был с собой второй комплект ключей. Мы подошли к охраннику, сообщили ему, что забираем вооооон ту белую БМВ и попросили найти комплект ключей.
Пока мы открывали бумер, пинали колёса, смотрели в моторный отсек, на стоянке нарисовался, как сказал Андрюха, «мужик в пинжаке – видимо директор колхоза». «Директор колхоза» бодренько к нам подошёл с целой тирадой – «Уматывайте, уматывайте отсюда, не надо здесь ничего трогать, машина продана в счёт уплаты за стоянку! Эй, охрана, чё вылупились? Давайте выводите их нахер отсюда!»
Я, честно говоря, немного растерялся от такого напора и застыл с отвисшей челюстью. Меня оживил спокойный голос Андрея, он говорил «директору колхоза» - «Слыш, ты, пинжак, иди сюда и не пинди, видишь бумажку? Бумажку видишь? Это не туалетная бумажка, это бумажка из суда. Хочешь с этой бумажкой поспорить? Обращайся в суд, в РУБОП. Уши от осла у мёртвого прокурора получишь. Понял? Тащи сюда ключи. Нет, стой – помница мне, что на этой тачке стояли новые колёса на родных дисках. Завтра в это же время я заеду сюда, можешь их оставить для меня в своём вонючем вагончике, а сейчас тащи ключи. Вопросы есть? Или тебе телефон прокурора дать? Ну, так давай пошевеливайся, я чё, ради тебя эвакуатор буду просить подождать?»
Вот прямо так и сказал – «Уши от осла у мёртвого прокурора получишь», почему от осла и как их можно получить у мёртвого прокурора никто до сих пор объяснить не может. Тем не менее «директор колхоза» ключи принёс, а на следующий день и колёса вернул. Правда, уже в сервисе я обнаружил, что вместо моей магнитолы был вставлен просто муляж – коробка магнитолы без внутренностей, но Андрюха только посмеялся – «Ну ты конь, ёпта, я даж не надеялся, что колёса отдадут. Радуйся, что мотор не вытащили».
Вот и закончилась эпопея. Осталось решить два маленьких вопроса – уладить финансовые претензии борцов и грохнуть моих обидчиков. Из всей этой истории я вынес только одну мораль – если тебя кинули на деньги и ты не можешь их вернуть, используя законные методы, у тебя может быть два варианта. Первый – хватать кидалу, ломать ему коленные чашечки, вырывать свои деньги с кусками его плоти, после получения денег – надёжно прятать труп, желательно растворив в кислоте. Второй вариант – если ты не готов действовать по первому варианту, просто забудь о потерянных бабках, заработай ещё больше и в следующий раз будь осторожнее в выборе друзей. Других вариантов и компромиссов нет.
С борцами было тяжело. Прошёл целый ряд тягомотных переговоров и каждый раз я вспоминал слова своего адвоката – «пошли их нахер, это они тебе денег должны» и поговорку, которую мне по жизни говорил отец – «лучше твёрдый шанкр, чем мягкий характер». Впрочем, борцы сами помогли мне послать их нахер и проявить твёрдость характера. Весной, когда я с ними обо всём договорился, когда мы нашли разумный компромисс, и я готов был просто откупиться, после окончательных переговоров они вдруг начали давить на меня – договариваемся встречаться через квартал, звонят через неделю. Моё терпение лопнуло на выставке, когда внезапный звонок прервал переговоры. Отвечаю – «Серёж, привет, слушай, я сейчас на выставке, у меня идут переговоры, давай через полчаса я тебе перезвоню?» В ответ – «Харошъ парить, мне пох твои переговоры, слушай сю…» Трудно в такой ситуации держать себя в руках, улыбаться, вести себя спокойно, как всегда. Но я удержал себя в руках, улыбаясь выключил свой телефон, спокойно закончил переговоры, выпил чашечку растворимого дерьмового кофе из бумажного стаканчика, потом отошёл в укромный тихий уголок, чтобы не смущать своих сотрудников разговорами с бандитами, перезвонил Серёге и послал его нахер, как рекомендовал мне адвокат. Странно, но с тех пор я о борцах ничего не слышал и с ними не пересекался, хотя Москва большая, но всё-таки – деревня.
Осталась только месть.
Жажда мести воистину разрушительное чувство. Оно сжигает тебя изнутри и продолжает тлеть долго, очень долго. Оно мешает жить - работать, радоваться, любить. Месть требует воплощения. Какая месть может быть идеальной? Что может причинить наибольшие страдания твоему врагу? Хорошо, если твой враг умирает, когда на его глазах убивают его родителей, вырезают сердца детей и насилуют жену, чтобы в её чреве рос твой ребёнок… Хорошо, если твой враг успел состояться в жизни, почувствовать себя её хозяином, почувствовать её пьянящий, свободный вкус… А если у одного твоего врага – родители престарелые алкоголики, которых он ненавидит, жена сбежала к любовнику, нет детей и денег нет? Второй враг тоже жизнью наказан – отец не известен с рождения, мать умерла, жена принесла ребёнка от другого… Как можно их наказать? Оставить жить! Хуже ведь не бывает. Правда, если выколоть глаза, вырезать барабанные перепонки и отрезать язык, то будет им хуже… но не настолько, как хотелось бы… Можно и подождать – пусть враг обрастёт радостью… и тогда…
Я тысячи раз обдумывал, как наказать уродов, которые украли деньги, за которые отвечал я, предали меня и попытались засадить в тюрьму, пытались отнять у меня моё имущество и минимум семь лет жизни. Сам факт кидания на деньги был не так обиден, как подлое предательство и унизительное судилище. Предательство и судилище – вот два угля, которые тлели в моём сердце. Ненависть? Нет. Негодование? Да. Хотя, я порой и путал эти понятия. Ещё я понял, что мести очень мешает гуманизм и воспитание. Гуманный, воспитанный человек не может в полной мере насладиться местью. Я никогда не убью родителей врага, не вырежу и не съем сердца его детей, не изнасилую его жену. Почему? Потому что они невиновны, их жалко. Жалость – это антипод мести.
Спустя некоторое время, перебирая многочисленные варианты отмщения, исключая те, которые не имеют смысла, или трудноосуществимы, я оставил только три. Первый вариант – подать встречный иск и посадить Юру и Сильвестра в тюрьму. Второй вариант – организовать их похищение и долгими зимними вечерами наслаждаться в глухом подвале дачи, вырезая из их трепещущих тел куски плоти. Третий вариант – просто убить уродцев.
Вариант с судом долго маячил у меня в мыслях, но, учитывая то, что прокурор грозилась отстаивать честь своего мундира, что придётся на это тратить много времени, сил и денег, я отказался от риска получить Пиррову победу.
Похитить и резать гадов по частям в подвале на даче в лесу – заманчиво конечно, но я всё-таки не маньяк и не был так уж безапелляционно уверен в своих тёмных силах, к тому же план содержал слишком много нюансов, а мне нужно было наверняка.
Убить. Просто убить. Что может быть ценнее для человека, чем его жизнь? В конце концов, даже спившийся бомж на свалке не хочет умирать. Да, это легко сделать, и я сделаю это, но они должны об этом знать. Знание – великая сила. Страх смерти впервые приходит к нам в 9-10 лет, потом он приглушается за чередой прекрасных дней детства, но возвращается к нам во взрослом возрасте каждый раз, когда мы в поликлинике ждём результат анализа – а вдруг СПИД, рак?… Я видел много людей, которые среди, казалось бы, полного здоровья, узнавали, что нет ни малейшего шанса… Знание – страшная сила.
Летом до Юры и Слая дошёл слух, что я предпринимаю некие активные действия, направленные против них. В один из вечеров Юра вышел на меня через мою одноклассницу, которая знала его тоже – побоялся зайти ко мне лично. Я назначил встречу. Он был один, я в окружении трёх свидетелей.
- Мигель, до меня дошли слухи, что ты нарушаешь своё слово о перемирии, которое дал в суде. Я хотел выяснить, имеешь ли ты что-то против меня?
- Что Вы, Юрий, ничего против Вас не имею и готов в присутствии свидетелей пожать ещё раз Вашу руку.
Я подошёл к нему, взял крепко в свою руку протянутую мне ладонь, подтянул силой его к себе и прошептал ему прямо в барабанную перепонку – «Я знаю, что у тебя диктофон, поэтому говорю тебе на ухо – ты здесь потому, что я хотел передать тебе и Слаю кое-что. Слушай внимательно – я убью тебя и убью Слая в самый неподходящий для вас момент. Ждите». Потом отпустил его, похлопал дружески по плечу и вежливо попрощался.
Через пару дней я заметил, что за мной следят. Но я вёл свою обычную жизнь и радовался. Слежку через месяц сняли. Знание – сила. Мне помогало одно из лучших сыскных агентств России, я всегда знал, где находится объект №1 и объект №2, и иногда появлялся у них на глазах именно там, где встретить меня было неожидаемо. Пусть вздрагивают. Через год я взял в руки винтовку. Через два года мне было, как нечего делать, поразить цель на расстоянии до 300 метров. Дальше не позволяло моё оружие и пули. Никто. Никто не знал о моём хобби. Только я и моё оружие. Даже в сыскном агентстве при заключении контракта, оговорке всех нужных мне условий, контактировали с актёром провинциального театра, никогда не видевшего моего лица. Незнание – слабость.
И вот за тонированным, чуть приоткрытым стеклом старой четвёрки – приятный осенний вечер. Смеркается. В моих руках закамуфлированная в тряпьё СВД, со светлой оптикой от Zeiss, закреплённая шарнирно на металлическом креплении. Сетка оптического прицела прыгает в такт ударам сердца и плавно волнуется в такт дыханию. Подушечки пальцев покрыты тонким слоем БФ-6 – нет отпечатков, а чувствительность лучше, чем в самых тонких латексных перчатках. Двести метров до цели. Достаточно, чтобы тяжёлой разрывной пуле не слишком помешал ветер точно попасть в голову цели. Цель идёт, ссутулившись, перешагивая через лужи, кутая шею в воротник старой куртёнки… Указательный палец, через слой клея чувствует тугой металл спускового крючка, фаланга пальца лёгким движением доводит курок до небольшого упора, плавный вдох, плавный выдох, задержка дыхания, остался только выстрел… я думаю – сейчас, или потом?
|
FaQir
На форуме: 17 л 165 д(с 12/06/2007)
Тем: 3
Сообщений: 87
Флеймы: 4 (4,6%)
Всего отчетов: 1
Москва и область: 1 |
|
|
|
что дальше......, нечего читать стало , пиши еще.....
прощать надо уродов, бог велел.
Сообщение изменил FaQir (18/09/2007 11:18:58)
|
Migel
На форуме: 24 г 99 д(с 16/08/2000)Ушел с форума
Тем: 161
Сообщений: 3927
Флеймы: 694 (18%)
Всего отчетов: 23
Москва и область: 22
Обломинго: 1 |
|
Гео: Москва
|
|
С тех пор прошло много лет. Можно сказать, что я остыл, или обленился? Наверное, да. Но, сегодня я поставил точку. Для кого-то эта точка стала последней в этой жизни, а для меня стала точкой отсчёта в этой жизни. Передо мной на каменном полу лежал ещё живой, сочащийся кровью, кусок мяса. В тот момент его можно было подсадить на старое место, это просто – подшить пару кровеносных сосудов, сшить мышечные волокна, кожу, обработать поверхность шва антисептиком и оставить дренаж – всё-таки обстановка в подвале не стерильная. Но я почувствовал острый приступ голода, острый настолько, что у меня затряслись руки и колени. Так бывает, когда не ел почти сутки и единственным источником энергии был бушующий в крови адреналин – на даче было пусто, а ближайший продуктовый магазин находился в пятидесяти километрах. Руки сами подняли плоть с камня, а ноги понесли меня наверх по лестнице – в светлую и просторную кухню, где на сверкающей хромом газовой плите стояла сковородка с тефлоновым покрытием. На ум пришёл рекламный слоган – «Тефаль, ты заботишься о нас!»… Запах жаренного заставил меня сдобрить мясо специями, брызнуть немного оливкового масла и посолить крупной солью – чтобы мясо дало сок… Отличный бифштекс… Правда, жестковат немного…
Кто знает, почему люди в современном мире иногда едят мясо других людей? Над этой проблемой ломают головы судебные психологи, психотерапевты, различных гипотез очень много, половина из них взаимоисключающие. Ни у кого нет единого мнения, почему каннибализм имеет место в нашем мире, общественное устройство которого исключает саму возможность возникновения каннибализма. Я знаю причину. На самом деле всё банально просто. С одной стороны нами движет голод и лень, а с другой стороны нас тормозят предрассудки, условности, религиозные и общественные табу, гуманизм и человеколюбие. В тот момент, когда предрассудки, условности, табу, гуманизм и человеколюбие побеждены холодным разумом, на первый план выступают голод и лень и, если именно в этот момент вы голодны и перед вами лежит свежий кусок мяса, а до другой еды сутки пешего хода (а вдруг еды там и не будет вовсе?), то вам становится всё равно, чьё это мясо – собаки, кенгуру, или человека.
Всех нас тошнит от одной мысли о том, чтобы съесть кусок человечинки, тошнит даже от вида поджаристого человеческого тела на вертеле в окружении весёлых, пританцовывающих дикарей, как это любят изображать в приключенческих фильмах. Но это проходит, если смотреть такие фильмы каждый день. Симптом студента первого курса мединститута – после занятий анатомией, появляется стойкое отвращение к виду варёного мяса потому, что оно внешне очень похоже на мышцы трупа, плавающего лет пять в ванне с формалином. Через год этот симптом проходит, и студенты едят булочки, запивая их кефиром прямо на анатомическом столе без отрыва от штудирования препарата по Шору перед зачётом. Ещё через два года, на четвёртом курсе приходит отвращение от вида сырого мяса, когда студенты вскрывают трупы на судебке и готовят препараты из органов. Потом и это проходит, а вид бифштекса с кровью снова начинает вызывать аппетит.
Так и с новыми каннибалами – со временем, после череды кровавых убийств, у них проходит ассоциация вида человеческой плоти со свининой, или говядиной. Они перестают бояться вида крови животных, перестают испытывать отвращение к мясу животных и возникает обратная ассоциация, возврат к истине, к истокам – человеческая плоть, пройдя через отторжение всеми их комплексами, начинает восприниматься просто как плоть – всё равно, свинина ли, баранина, или кенгурятина. Разум всё ещё может тормозить и предлагать им по привычке продукты из холодильника, но если холодильник пуст, а до ближайшего магазина сутки ходу? Или просто нет денег? А в подвале, или в ванной лежат килограммы свежего мяса? Выбор очевиден. Логическая цепочка выстроена, она достаточно длинная, но ведь во второй раз её можно сократить…
Почему каннибализм осуждается всеми современными религиями и общественным мнением подавляющего большинства населения планеты Земля? Почему не осуждают акулу, слопавшую беспечного пловца в Атлантическом океане, или стаю волков, которым сибирский крестьянин сбросил с саней своего младшего сына, спасая жизни – свою, старшего сына и сивки-бурки? Ответ прост – для хищников это естественно. А разве Человек не хищник? Что-же тогда случилось с каннибализмом? Каннибализм закончился с наступлением эры рабства, а эра рабства началась тогда, когда Человек разумный докумекался до того, что использовать в своей пищевой цепочке себе подобного – слишком расточительно. Чтобы вырастить полноценного человека, нужно носить его в чреве 9 месяцев, в муках рожать, лечить от болезней, воспитывать, учить и только через 20 долгих лет получить полноценную особь, а потом бездарно съесть за пару дней? Зачем, когда можно заставить его выращивать растения и разводить скот, вести домашнее хозяйство, охотиться, ремесленничать, строить, воевать? С возникновением рабства пришло новое веяние о ценности человеческой жизни в качестве товара. Вчерашние каннибалы перешли на мясо животных, а редкие человеческие жертвы стали наделять смыслом, как бы в оправдание – если съешь сердце своего врага, то заберёшь его силу, если съешь мозг самого умного человека, то заберёшь его ум. Так погиб Джеймс Кук. Возможно, его бы оставили в покое, если бы не предрассудок о том, что мозг умного человека может пополнить знания глупого человека через его желудок. В нашем современном, космическом веке Человек стал ещё более разумным и уже не верит в то, что ум и физическая сила могут приобретаться путём поедания соответствующих органов людей. В этом смысле Человек современный через образование и просвещение вернулся к своим первобытным истокам, когда при отсутствии альтернативы люди поедали людей ничуть не комплексуя и истязая себя муками совести. Мы ещё имеем право осуждать некоторых жителей Ленинграда, пополнявших свою энергию, переваривая человеческое мясо? В чём их преступление? Чем ценен труп человека, если удалить из собственного мозга ассоциации с личностью, которая на самом деле исчезла из тела вместе с жизнью? Волку можно, Человеку нельзя? Тогда почему мы не осуждаем одного из Вольтеровских героев, который, находясь в осаде, накормил своих воинов ягодицами своих наложниц? Он победил. Наложницы, конечно, обиделись, получив страшные увечья, но герой спас их жизнь. В этом была его ошибка.
|
Ляпсус-Трубецкой
На форуме: 19 л 339 д(с 20/12/2004)Дата смерти: 05/09/2011
Тем: 245
Сообщений: 9201
Флеймы: 3740 (41%)
Всего отчетов: 44
Москва и область: 44 |
|
Гео: где упал
|
|
Да уж....Дон Мигель, Ваш постскриптум шедеврален, чесслово, прям хоть в конфу Кулинария помещай!    
А вцелом за повесть, спасибо Вам, очень интересно и захватывающе написано.
--------------------
Монгольский воин любит есть мясо, ездить на мясе и втыкать мясо в мясо.
______________________________________________
Самопровозглашенный Председатель фракции ФаЛЛоС |
|
ЗлюКа
На форуме: 19 л 331 д(с 28/12/2004)Ушел с форума
Тем: 58
Сообщений: 721
Флеймы: 222 (31%) |
|
|
|
на всяк случай, выпью валерьянки 
--------------------
| Мы белые и пушистые.. улыбаемся и машем |
|
magnus
На форуме: 20 л 171 д(с 05/06/2004)Ушел с форума
Тем: 52
Сообщений: 641
Флеймы: 126 (20%) |
|
|
|
На фиг нужно было вдаваться в такие психоделические дебри.
Да и размышление "килера" лишнее (ИМХО)
Я честно говоря, ожидал другого - трезвого анализа произошедшего и как это не покажется странным прощения. Да, именно прощения подставивших Мигеля кидал.
Но написано здорово.
|
ЖЫрный Ачкарик
На форуме: 20 л 172 д(с 04/06/2004)
Тем: 325
Сообщений: 32849
Флеймы: 6446 (20%)
Всего отчетов: 25
Москва и область: 13
Обломинго: 1
Массаж: 2
Нетрадиционалы: 9 |
|
Гео: Москва
|
|
Согласен Имхо, даже вот этого Цитата:
Я подошёл к нему, взял крепко в свою руку протянутую мне ладонь, подтянул силой его к себе и прошептал ему прямо в барабанную перепонку – «Я знаю, что у тебя диктофон, поэтому говорю тебе на ухо – ты здесь потому, что я хотел передать тебе и Слаю кое-что. Слушай внимательно – я убью тебя и убью Слая в самый неподходящий для вас момент. Ждите». Потом отпустил его, похлопал дружески по плечу и вежливо попрощался. (с)
более чем достаточно. Дальше товарисч потихоньку скушает себя сам.
Хотя простить действительно имхо намного правильнее. Во всяком случае, не влечет никаких негативных последствий для простившего. А прощённые... Б-г им судья, он с ними разберётся...
Но написано здорово!
--------------------
Всё ИМХО, ничего личного!!!
- Лучше, конечно, помучиться... (с) тов. Сухов
...а вы тут все д'Артаньяны. |
|
Баламут
На форуме: 20 л 114 д(с 02/08/2004)
Тем: 507
Сообщений: 3270
Флеймы: 622 (19%)
Всего отчетов: 87
Москва и область: 84
Обломинго: 3 |
|
Гео: Москва - столица нашей Родины
|
|
... грязно и зло .... как и было тогда в 90-е , когда было так , человек -человеку волк ... все верно .. не каждый сможет подставить другую щеку .....
--------------------
| Добрый мишка - крепкая шишка !!!! |
|
|
Назад
Конференция
Вперед
Ветвями
Редактировать
Ответить
Цитата
